— В шлеме так жарко, — вздохнула она, стерев со лба капли пота. Лицо у нее было молодое, даже детское и очень милое, а глаза… Таких насыщенно-синих глаз я не видел ни у кого. Она прицепила шлем на пояс и присмотрелась к моему плечу.
— Ой, тебя же ранили, — встревожилась она, подошла ближе. — Нужно промыть и перевязать рану.
— Нет нужды, — отстранился я. — Это всего лишь царапина. Все в порядке.
В доказательство я продемонстрировал полную подвижность левого плеча.
— Не понимаю, как ты позволил себя ранить каким-то жалким разбойникам, — заметила она. — Воин, победивший оборотня. Это же такой позор.
Я с обидой посмотрел на нее, хотел даже огрызнуться, но не стал. Ее замечание было вполне уместно. Я сам позволил себя ранить. Потому недовольно фыркнул и пошел дальше.
— Я иду с тобой, — не отставала Лилия Руденберг, благородная дворянская липучка.
— Зачем? — бросил я.
— Ну, — задумалась она. — Во-первых, нам обоим надо в Гинну. А во-вторых, если ты занимаешься совершением подвигов, — значит, нам точно по пути. Да и мало ли, вдруг снова нападут разбойники…
— Делай, что хочешь, — бросил я, слегка устав от нее. — Но предупреждаю сразу, знакомство со мной не принесет тебе ничего хорошего.
— А я только этого и жду! — радостно заявила она.
— Но только с одним условием, — предупредил я.
— Каким это условием?
— Если вдруг, при любых обстоятельствах, произойдет что-нибудь необычное и опасное, ты не будешь изображать героя и убежишь. Не имеет значения, что произойдет. Ты просто убежишь, если увидишь что-нибудь странное. Договорились?
— Хорошо. Если ты настаиваешь. — Она задумалась. — А что такого опасного может произойти?
— Надеюсь, ничего, — выдохнул я. — Идем.
«Интересно, сколько весят рыцарские доспехи?»
Этот вопрос я задавал себе каждый раз, когда оборачивался и видел шатающуюся от усталости Лилию. Близился к завершению четвертый час нашей негласной гонки. Шел я налегке и совсем не стеснялся в скорости, не проявляя уважения к благородной дворянке. Она некоторое время держалась уверенно и бодро, но тяжелые рыцарские доспехи — это не дамская сумочка; чужая память подсказывала мне, что ее вооружение весило примерно двенадцать-четырнадцать килограммов, может, чуть меньше, слишком уж качественными и изящными выглядели ее доспехи, явно изготовленные способным мастером и на заказ. А рапира, щит, да еще сумочка с припасами, и это все на хрупкие плечи молодой девушки… К тому же лучи летнего солнца ненавязчиво делали свое жаркое дело. Я все гадал, сколько она продержится?
«А сколько она прошла до нашей встречи?»