Не прошло и минуты, как показался и его обладатель. Легкая полнота скрывала точный возраст мужчины, но ему явно было больше сорока, но меньше пятидесяти лет. Проседь в волосах была заметной, но и темных волос тоже сохранилось довольно много. Насколько я знал, выступление седины зависит от генетики, однотонная шевелюра может украшать голову мужчины до глубокой старости, особенно у восточных народов. А лицо у хозяина было округлым, имело восточные черты.
Увидев меня, он нахмурился, помрачнел.
— Могу предположить — вы не Эван, — сердито сказал он. Я ему не нравился. Как, впрочем, и всем, практически всем, кого уже успел повстречать на своем пути.
Я оторвал взгляд от связки засушенных лапок лягушек, или какой-то рептилии, и повернулся к алхимику. Но не успел я открыть рот, как тот уже начал словесную атаку.
— Молодой человек, я уже сказал вам, что не собираюсь платить за это ваше так называемое наставничество. И я не желаю видеть здесь ни вас, ни кого бы то еще.
— Ваше имя Шин? — поинтересовался я, нутром чуя, что он меня с кем-то спутал.
— Надо же, вас заинтересовало мое имя, — развел руками алхимик. — Не думаю, что для кого-то из вас имеет значение, так ли меня зовут или по-другому.
— Значит, это действительно вы, — облегченно выдохнул я, упорно игнорируя тон, с которым говорил собеседник, — возможно, вы меня с кем-то перепутали. Меня прислал Римен.
— Молодой человек, я прекрасно знаю, кто вас прислал. Мне безразлично как его зовут, Римен, Рамен или Румен. Мне это неинтересно. Не хочу иметь с вами никаких дел. Уйдите, пожалуйста, отсюда.
Честно говоря, я немного опешил от такого поворота сюжета. Все же я надеялся быть принятым с распростертыми объятиями, ведь Римен так меня обнадежил. Да и сам я с таким нетерпением ждал этой встречи, что потерял над собой контроль.
«Какая наивность».
Меня настолько сильно поразил факт собственной беспечности, что я растерялся, замешкался, а пришел в себя уже на улице. Алхимик неожиданно проворно вытолкал меня из дома, но до того, как дверь закрылась, я успел заблокировать ее кроссовкой.
— Э-э-э, погодите! — Меня охватило справедливое возмущение. — Вы же наверняка ошибаетесь! Вот какого Римена вы имеете в виду? Вдруг мы говорим о разных людях?
— Не пытайтесь заговорить мне зубы! — упирался он, старательно дергая за ручку двери, нещадно разбивая мою кроссовку. — Я только одного Румена знаю. А лучше бы и не знал вовсе! — Последние слова он произнес одновременно с глубоким разочарованием и с нескрываемой злостью.
— Но это же вы алхимик Шин? — переспросил я, начиная сомневаться.