— Марина уехала по делам, — туманно отвечаю я. На самом деле я понятия не имею, где моя жена и когда она вернется. Марина уходит и приходит когда ей вздумается, не ставя меня в известность. Так она привыкла за годы одиночества. Я с этим не борюсь. А смысл? Через месяц полоса ее одиночества продлится и упрется в бесконечность. Вот и не нужно на этом заострять внимание.
Катя молчит. Видимо, ждет от меня инициативы в разговоре. Я ее и проявляю:
— Как ты, как кот?
— Я-то в порядке, а вот мой «сынок» что-то болеет, чихает. Даже не знаю, что с ним делать, — жалуется Катя.
Знакомая песня.
— Может, у него аллергия? Бывает у кошек аллергия на людей?
Катя смеется.
Наш разговор разрушают колокола соседской церкви. Они добросовестно барабанят подряд раз сто. Из-за них мне ничего не слышно в телефонной трубке. Когда набат наконец-то утихает, вместо Кати в телефоне уже тянется бесконечный гудок. Я коротко стучу пальцами по столу. На моем тайном языке это означает: «Ну, и ладно!»
— Я на улицу! — кидает Лукас, пробегая мимо меня к выходу. Он переоделся и жует «гуммибэрхен». Маленькие такие конфетки в форме медвежат, по вкусу напоминающие сладкую автопокрышку. «Гуммибэрхен» заменяют Лукасу завтрак, обед и ужин. Если, конечно, мама не заставит поесть супа, картошки, колбасы, сыра, масла, хлеба и тому подобной несъедобной дребедени. Ну, есть же конфеты?! Зачем портить себе желудок? С точки зрения Лукаса — взрослые очень странные существа.
— А уроки? — успеваю я спросить мальчишку. Марина попросила меня проверять уроки сына.
— Сегодня не задали!
Стандартный ответ. Лукасу никогда не задают домашних заданий. По крайней мере, он в этом твердо уверен. Хотя классный руководитель опровергает. Кто-то из них двоих ошибается. Но кто?
А вот и жена. Марина втискивается в дверь, нагруженная распухшими пакетами.
— Привет! — бросает она мне, отдуваясь.
Я «срываюсь» с места и со скоростью окоченевшего трупа ползу жене навстречу. Идти так же трудно, как плыть через застывший жир. На пороге кухни я все-таки перехватываю Марину. Со вздохом облегчения она отдает мне пакеты. Теперь можно переодеться, упасть на диван и вытянуть ноги. Муж, то есть я, позаботится обо всем дальнейшем.
Я разгружаю пакеты. Мясо в пластиковых контейнерах, филе красной рыбы на подложках, хлеб, колбасы, сырные наборы, молотый кофе, коробочки конфет (Эх, Лукас-то проворонил!), печенье, два десятка яиц, консервированные бобы, сетки с картофелем, луком… Обычной российской семье хватит на неделю, но здесь живут по-другому. Что не съестся за день-два, будет выброшено в помойный бак. Еда дешевая, даже бесплатная для многих (о халявном «хавчике» позже), поэтому никто крошки со стола в рот не отправляет.