Неизвестный Гитлер (Воробьевский) - страница 149
В его тумане — столько секретов!
Америка отдает дань уважения Британии. Плакат времен Второй мировой войны
Вот Лондон военного времени. «Узкий вход в здание на улице Великого Георга, где размещалось правительство. Предъявив соответствующий пропуск, спустимся в подземное помещение. Пройдя по коридорам, укрепленным тяжелыми деревянными брусьями, взятыми с одного из кораблей Нельсона, миновав несколько перегородок со стальными дверями, попадаем в резиденцию У. Черчилля, находившуюся под каменными плитами Вестминстерского аббатства. Над головой — около полутора метров бетона, укрепленного старыми рельсами лондонского трамвая.
Карикатура XIX в. Королева Виктория предлагает корону Дизраэли
Небольшое помещение напоминает кают-компанию на английском военном корабле: вентилятор, портрет короля, литография Лондонского моста, восточный ковер на полу. Посередине — старый, хорошо отполированный стол заседаний и на нем небольшая статуэтка «танцующего фавна». Божество греко-римской мифологии, символизирующее темный и злой дух, таящийся в чаще непроходимого леса, было избрано в качестве эмблемы сверхсекретной организации, условно названной Лондонским контрольным отделом. ЛКО учрежден в годы войны при личном штабе Черчилля» [27-3]. Много тайн исходило отсюда! Теперь это уже история, а ее не нужно забывать…
Не будем забывать ни Крымской войны, ни Берлинского конгресса. Дипломатическое вмешательство Англии помешало России в 1878 году войти в заветный Царьград. Много позже генерал П. Краснов выразительно писал: «Англия не позволила!.. Диппло-мат-ты вмешались!.. И Государь сдал. Перед дипломатами… С такими солдатами — нам бояться Англии? О!.. какую ненависть к себе в эти дни посеяла в русских сердцах Англия… Английский жид — Биконсфильд — жирным пальцем остановил полет наших орлов к Дарданеллам… Жид! Понимаете вы — жид!..»
Дизраэли, он же лорд Биконсфильд, был первым министром кабинета Ее Величества и лидером тори. Этот британский «консерватор», однако, не стал бессмысленным плодом эмансипации. Он никогда не забывал, кто он такой и какому делу обязан служить. В своей книге «Конингбери», которая создавалась как раз во время Берлинского конгресса, он писал: «И вот как результат борьбы, на наши еврейские головы упало сверхъестественное бремя пятнадцативекового неслыханного принижения, почти рабства. Но оно не раздавило нас своей бессовестной тяжестью, — о, далеко нет! — и мы только посмеялись над человеческой изобретательностью, тщетно пытавшейся нас погубить… Жиды! Жиды! Всюду жиды! Бывало ли когда-нибудь в Европе сколько-нибудь заметное движение без широкого в него вмешательства с нашей стороны?..»