Поля сахарного тростника были прекрасны: бесчисленные ряды золотисто-зеленых стеблей, столь высоких, что в них не было видно работающих. Покачиваясь от ласкового тропического бриза, растения, казалось, вот-вот дотянутся до солнца. Работавшие в поле темнокожие мужчины и женщины срезали стебли, разрезали их на куски определенного размера и аккуратно складывали в ящики.
— Почему это делают вручную? — почему-то шепотом спросила Лаура.
Митч объяснил. Похоже, ее любопытство его не раздражало.
— Здесь аграрная страна. Большинство жителей практически не имеют образования. Если механизировать этот труд, то у них не будет ничего: ни работы, ни денег, ни гордости. Им придется жить только на пособие.
Лаура не была уверена, что тяжелая работа по сбору и упаковке стеблей сахарного тростника высотой в шесть-восемь футов, за которую наверняка платят гроши, предпочтительнее государственного пособия, но ничего не сказала. Отошла в сторону и стала делать снимок за снимком: Митч Райан собирает и упаковывает тростник. Митч Райан шутит и смеется с рабочими, говоря с ними на непонятном ей французском языке. Будет здорово, если потом удастся утаить хотя бы одну пленку…
Затем они заехали в цех по переработке тростника и на склад, где ждали отправки двадцать тысяч тонн готовой продукции. Лаура продолжала фотографировать, поражаясь великолепному знанию Митчем полевых работ и всего технологического процесса. Она незаметно положила отснятую пленку в джип под водительское сиденье. Теперь останется незаметно ее забрать, когда они приедут домой.
— Куда теперь? — весело спросила Лаура, когда они закончили очередной осмотр банановой плантации.
— На ананасовую плантацию, — ответил он, и джип понесся дальше по дороге, ведущей вверх, на холмы.
— А потом? — не отставала от него Лаура, наслаждаясь поездкой с ним куда больше, чем могла себе признаться.
— В Сант-Пиерри. Там у меня кое-какие дела в доках.
Все его дела в Сант-Пиерри заключались в проверке замков на его яхтах. У него было три судна — большие и ухоженные. И все они носили женские имена. «Леди Беттина», «Справедливая Алиса» и «Леди Анжелика».
— Кто она? — спросила Лаура, поднимаясь вслед за ним на тридцатифутовую яхту.
Митч подал руку, и Лаура с удовольствием приняла помощь. Но ее благодарность тут же исчезла — на палубе он не отпустил, а наоборот, еще сильнее сжал ее руку в своей сильной горячей ладони.
Лаура все-таки вырвалась.
— Кто есть кто? — спросил он после некоторой паузы, вспомнив заданный ему вопрос.
— Да! — она даже забыла, о чем спрашивала. — Леди Анжелика. Кто она?