— Боюсь, ты прав, — проговорил дядя Хоакин. — И американцы так просто этого не оставят. Теперь последуют расправы. И за глупость и жадность Арчулеты будут страдать наши люди.
— Мне бы очень хотелось, чтобы ты ошибался, но я знаю, что твои слова справедливы, Хоакин.
— Магоффин — вот наглядный пример их подлости и лицемерия. Они используют его как предателя Иуду! Он до сих пор двигается на запад и готовит наш народ к приходу американских завоевателей. Он рассказывает им сладкие сказочки, обещая, что американцы не станут отбирать у них землю. Это отвратительный и опасный негодяй! Он бессовестно обманывает наших людей и даже не соизволит объяснить им, что, когда американцы придут к власти, они одни будут решать, кто имеет право пользоваться законом, а кто нет.
— Законы очень легко изменить, но еще легче ими манипулировать. Американцы — жадный народ, и его правители превозносят лишь тех политиков, которые помогают им набивать карманы. Они слишком заняты этим, и им некогда думать о нуждах своего народа.
— Так же, как и нашим правителям, — рассмеялся дядя Хоакин.
— Нечего кусать руку, которая дает тебе хлеб, — проговорил Кастилио, усмехаясь на замечание дяди Хоакина, давая понять, что он с ним согласен. — Закон для них — очень удобная вещь, которой можно прикрывать свои действия. Американцы сами назначают судей и присяжных. А мы на этой земле — эмигранты и полностью зависим от их порядочности или отсутствия таковой. Если человеку, сидящему в суде, захочется продать мою землю с аукциона…
— И плохо то, что Магоффин не упоминает об этих «деталях», когда славит американцев и обещает законопослушным честным гражданам неприкосновенность их имущества, — добавил дядя Хоакин.
— Этот человек должен быть арестован, — угрюмо заключил отец Матео, уставившись на резную каминную решетку. — Но уже слишком многие поверили ему… Магоффин просто дьявол. Он покупает наших людей с помощью вина и бурных празднеств. Американцы будут издеваться над нами до тех пор, пока мы не поймем, как они коварны!
* * *
Когда Матео окреп настолько, что смог сесть на лошадь, он начал разыскивать по деревням батраков, которые работали у его отца. Юноша просил помощи у этих людей, но в ответ каждый раз слышал одно и то же:
— Нет, Я не могу на это пойти… — Из-за плеча батрака робко выглядывали его жена и дети — их темные глаза были полны страха. Не имея часто куска хлеба, они привыкли быть осторожными.
— Но как ты добудешь еду? Кто даст тебе работу?
— Если нас всех убьют солдаты, нам не будет нужна еда.
— Значит, ты предпочитаешь, чтобы солдаты заморили тебя и твою семью голодом?