Рома помог оттащить раненого подальше и, приставив к нему одного из бойцов, повернулся к подоспевшему старшине:
– Обойти бы гада надо, а, Митрич?
Филатов кивнул:
– Давай, а я пока здесь побуду.
Их диалог прервала очередная короткая очередь, ударившая по уже помеченной пулями стене и сыпанувшая трухой и щепками в лицо неосторожно высунувшегося из-за угла бойца – вражеский пулеметчик не дремал. Ругнувшись для порядка, Марченко отобрал двоих бойцов и, обогнув дом, принялся пробираться между сараями, поленницами и сеновалами в тыл засевшему через улицу пулеметчику, всячески стараясь при этом избегать открытых пространств. Нехитрый маневр увенчался успехом. Потратив минуты три на петляние между всевозможными хозпостройками, Рома со своими бойцами подобрался к крыльцу того самого дома, из окна которого в сторону оставшихся позади красноармейцев во главе с Филатовым раздавались через каждые 15–20 секунд короткие очереди. Прикинув, что превращенный в пулеметную точку домишко, судя по всему, вряд ли имеет больше одной комнаты и, следовательно, зловредного пулеметчика не прикрывают с тыла никакие внутренние стены, Марченко решил особо не мудрить и потянулся за гранатами. То же самое проделал и один из бойцов, второй в соответствии с полученным приказом держал под прицелом входную дверь.
Нехитрый план сработал на все сто. Пара гранат, почти одновременно влетев в окна, рванули внутри, в ответ раздался какой-то крик, больше смахивающий на ругательство, быстро перешедший в стон. Стрельба не возобновлялась, но надолго ли?
– Чего стали? Вперед!
Марченко энергично подтолкнул ближайшего к двери бойца и сам взял винтовку на изготовку. После такой подсказки красноармейцы дружно, один за другим, ломанулись в холодные сени и далее, уже в жилую часть дома. Рома последовал за ними, подспудно ожидая от немцев какой-нибудь подлянки, но на этот раз обошлось – гранаты сработали как надо. Пулеметчику размозжило и практически оторвало обе ноги, Ромка так и не понял: умер ли тот от шока или просто истек кровью, которой был залит почти весь пол. Другому немцу осколок ювелирно пробил череп у самого виска, оставив маленькую, аккуратную ранку под самым краем каски, и только третий, получивший ранение в живот, все еще шевелился под стеной, тихо подвывая от боли. Марченко добил раненого выстрелом в голову и кивнул своим бойцам на сползший с подоконника пулемет:
– Захватите. И патроны тоже. Пригодятся.
Пригодились, причем очень быстро – как в воду глядел.
* * *
Стоило Ромкиному отделению вновь собраться вместе во дворе только что отвоеванного дома, как со стороны все еще занятой немцами половины деревни послышалась интенсивная стрельба. Марченко не стал гадать, что к чему, а сразу перешел к действию: