Звонил, видимо, старший филерской команды, он же добавил, что если экипажи выедут за город, вести наблюдение там крайне сложно.
Щепкин потребовал сообщить приметы экипажей, а получив их, поспешил на улицу. У дверей гостиницы его ждала пролетка, а в гараже – автомобиль. Сейчас Щепкин выбрал пролетку.
Он и сам толком не мог сказать, почему выскочил из номера с такой поспешностью. Сам факт выезда экипажей из консульства ничем примечательным не был. Да и утром бы доложили, куда и для чего выезжали японцы. Но какое‑то подспудное чувство тревоги заставило покинуть гостиницу и теперь гнало вперед.
Экипажи капитан заметил уже в центре. Те дружно свернули в сторону порта, но вскоре разделились. Один так и пошел к порту, второй повернул налево, снизил скорость. Щепкин велел возчику ехать за вторым на удалении.
Японцы явно никуда не спешили, проскочили еще одну улицу и встали неподалеку от галантерейного магазина. Щепкин дал команду заехать с другой стороны и проехать мимо экипажа. Через две минуты пролетка уже катила навстречу японцам по другой стороне дороги. Возчик снизил скорость, пропуская перед собой пешеходов.
В этот момент дверца экипажа открылась и из нее вышел Кинджиро собственной персоной. За ним на тротуар ступила молодая женщина в ярком наряде. Она подала руку Кинджиро и повернулась.
Пролетка как раз проезжала мимо них, и Щепкин отлично разглядел лицо женщины. Это была Акина! Его первая и самая большая любовь, потерянная почти семь лет назад.
…В Киото он приехал ровно через год после встречи с Акиной. И сразу поспешил к знакомому дому, из сада которого открывался отличный вид на гору Атаго. Но Акины там не застал. Его вообще не пустили на порог и велели убираться.
Рассерженный Василий пытался поговорить с матерью Акины, но прислужник сказал, что та умерла.
В растерянности Щепкин пошел по дороге. Ноги сами привели его к знакомому зданию семинарии. Поблизости от нее был дом старого учителя Сато. Тот встретил ученика во дворе. С улыбкой посмотрел на вставшего перед ним на колени здоровяка, выслушал витиеватое приветствие и пригласил в дом.
За чашкой чая Василий поведал об учебе в Кадокане, еще раз поблагодарил учителя за науку и за помощь. О том, что он получил первый дан, скромно умолчал, но Сато уже знал об этом. И поздравил Щепкина с большим успехом.
– Твое достижение – радость для меня. Я знал, что ты достигнешь многого, и оказался прав. Значит, не зря прожил свою жизнь.
– Всем, чего я достиг, я обязан вам, сэнсэй! – низко склонил голову Василий. – И я буду всегда помнить об этом и благодарить вас.