Рассказ новых знакомых Грише понравился. О себе он говорил скупо, мол, выехал в Европу по делам артели, застрял из‑за разлада компаньонов и теперь сидит здесь. Дел особо нет, скучно и одиноко.
– Так давай к нам, Григори! – рявкнул Роб. – Жан будет учить нас. А дело себе найдем. А?
Григорий пожал плечами.
– Я сам заплачу за твое обучение, Григори! За твой чудесный авант!
– За что?
– Это удар! Скоро сам узнаешь. По рукам?
Гриша перевел взгляд с Роба на улыбающегося Жана и неожиданно для себя ответил:
– По рукам!
…Он занимался в школе Бертона почти два года. Наделенный силой и здоровьем, имея за плечами опыт драк в Питере, Григорий быстро осваивал методику Жана.
Бертон был сторонником школы Шарля ЛеКура, который первым добавил в сават удары из английского бокса. До этого били открытыми руками, так как во Франции в девятнадцатом веке были запрещены удары кулаком.
– Запрет, конечно, глупый, как и многое, что делают власти, – усмехался Бертон. – Но и открытой рукой можно ударить так, что никакой кулак не нужен.
Григорий кивал, он это испытал на себе.
– Хотя английский бокс сам по себе интересен. Мой учитель Шарлемон удары руками ставил на основе фехтования. Они очень быстрые, но не такие мощные. Я, как и ЛеКур, предпочитаю удары из бокса. Они лучше подходят для уличного боя.
Гриша выучился бить ногами, руками, локтями. Освоил принципы защиты и нападения. Жан научил его работать с палкой и тростью, познакомил с итальянской школой ножевого боя.
Когда Григорий освоил приемы и победил всех учеников Жана в школе, тот повел его на улицы Марселя, в таверны, в кабаки, в кварталы бедняков. Там Григорий сражался со шпаной, с уличными бойцами, моряками с иностранных кораблей. Наполучал плюх и зуботычин, приобрел два шрама от ножей, но стал отменным бойцом, которого даже сам Бертон с трудом побеждал на спаррингах, да и то не всегда.
Для заработка Григорий устроился в торговую фирму и работал в порту, проверяя товары и перевозя их на склады. Эсеры тоже подкидывали ему денег, так что в средствах он не нуждался.
Весельчак Роб таскал его по злачным местам, борделям, где к услугам клиентов были женщины на любой цвет, рост, сложение. Даже возраст. Правда, брать проституток младше четырнадцати лет Гриша не хотел. Тощие девчонки‑малолетки были не в его вкусе.
За два с лишним года Григорий пообтерся во Франции, отлично освоил язык, начал изучать английский, у Роба перенял умение хорошо одеваться и плавно говорить.
Он даже познакомился с дочерью одного дворянина, и та совершенно потеряла голову от русского денди. Молодка была разбитной, задорной и в компании с Гришей чувствовала себя превосходно.