— Холодно. Может, выпить? — предложил Степан.
— В трактир только старухи и гулящие ходят, я бы со стыда сгорела, в жизнь не пойду.
— А в ресторан хочешь? — спросил он, указывая на освещенные двери подвала.
— Чего врешь-то, — насмешливо проговорила она.
— А чего мне врать, — сказал Степан, — пошли — и все.
Он начал спускаться вниз по каменным ступеням. В лицо ему пахнуло теплом и кухонным чадом. Степан остановился, оглянулся, внезапно вспомнив, что в ресторане, наверно, ни разу не был рабочий; ходили туда только приказчики из городских магазинов, служащие конторы, штейгеры с окрестных рудников, приезжие, жившие в гостинице. В рабочем поселке, когда встречали пьяных приятелей, спрашивали: «Где это вы так?» — и насмешливо отвечали: «В городе, в ресторане».
Это имело такой же нелепый смысл, как если б человек на вопрос: «Откуда — куда?» — отвечал: «С луны в Австралию».
В ресторане оказалось много свободных столиков. Степан и Вера быстро и зорко осматривались, восхищенные богатством и чинной чистотой. Вера поглядела на Степана.
— Садись здесь, что ли, — негромко сказал он.
За соседним столиком сидела, задумавшись, пожилая проститутка. Услуживающий человек подбежал, издали спрашивая:
— Чего прикажете?
Ему показалось, что пришел приказчик с проституткой, но, подойдя ближе, он сразу узнал в Степане рабочего. Степан, искоса глядя на него, заметил насмешливо-недоумевающее выражение лица, потом увидел напряженное, детски растерянное лицо Веры. Лакей стоял подле, покачиваясь с носков на каблуки, и Степана угнетала роскошь его одежды — белой сорочки, галстука.
— Пива подайте, — негромко сказал Степан, глядя в стол.
Лакей отошел на несколько шагов и, вернувшись, сказал:
— Пива нет.
— Чаю тогда дайте, — сказал Степан, и большие красные пальцы Веры, мявшие край кофты, показались ему нежными, детски беспомощными.
— Чаю не подаем, — громко сказал лакей.
За некоторыми столиками уже заметили этот разговор и с любопытством следили за репликами лакея.
— Тогда ситра две бутылки, — сказал Степан.
— Ситра не подаем, — четко и весело отвечал лакей.
По соседству рассмеялись, озабоченная проститутка усмехнулась, но тотчас же снова нахмурилась.
— Пожалуйста, — сказал лакей, поклонившись, — пожалуйста, у нас столики запрещено занимать без заказу.
Когда Степан с Верой шли к выходу, лакей наставительно говорил им вслед:
— Трактирчик тут за углом, там все, что твоей душе угодно, — и пиво, и водка, и студень, и барышню свою угостишь, все как надо. А тут — ресторан.
И пока они пробирались к двери, наталкиваясь на столы и стулья, ресторанная публика — коммивояжеры, агенты, проститутки, штейгеры, казачий офицер, техники — смотрела им вслед, добродушно посмеиваясь: