Международная пресса вскоре пошла по стопам прессы национальной. Можно сфотографировать, можно взять интервью? Телефонные звонки раздавались в самом Центре, в пристройке, в домах сотрудников. «Иудин текст пошатнул основы христианства», — гласил заголовок лондонской «Таймс».
— Нам нужно контролировать информацию, — сказал Гольдштауб членам комиссии. — Пресс-релизы, официальные интервью. Мы должны управлять потоком информации. Мы должны предугадывать события, а не реагировать на них. — В голосе его слышалось отчаяние. Он был словно король Канут Великий,[113] призывающий сопротивляться встречной волне.
— Вы можете подтвердить слухи касательно текста? — спросил журналист у Кэлдера под зловещим взглядом телекамеры. — Вы отрицаете, что он ставит под сомнение некоторые основные догматы христианства?
Кэлдер вежливо улыбнулся софитам и элегантно ушел от прямого ответа:
— Я бы назвал это еще одной точкой зрения. Отличной от других.
Именно тогда впервые появились Дети Бога. Никто толком не знал, откуда они взялись, но они собрались у входа в Библейский центр с плакатами и транспарантами, явно намереваясь помолиться за души тех обреченных, что были заперты в здании. На боку их фургона было коряво выведено краской: «Бог прекрасен».
Лео отправился на переговоры. Погода испортилась, после обеда полил дождь. Над городом, как грязное белье, висели серо-голубые тучи; асфальт еще не успел просохнуть. Через дорогу стояли протестующие — человек шесть-семь, мужчины и женщины. Одна из женщин держала на руках ребенка. Люди эти были молодыми, но их загорелая кожа из-за постоянного пребывания на солнце растрескалась, как сухой пергамент, отчего они казались старше своего возраста. Волосы у Детей Бога слиплись, а пахло от них сыростью.
— Чего вы добиваетесь? — спросил Лео. Но они смотрели сквозь него, мимо него, по касательной.
— Слово принадлежит Господу, — сказали они ему. — У вас нет права на Слово Божье. Слово принадлежит Богу, Слово есть Бог, и иной Правды нет. — В их речи отчетливо слышались эти заглавные буквы. Один из них, молодой парень с бородой и остекленевшими глазами, приблизился к Лео. — Все прочие слова суть слова Сатаны, — громко произнес он. — Вы будете гореть в аду за то, что вы делаете.
— Все, что мы делаем, — это читаем текст, обнаруженный во время археологических раскопок, — попытался оправдаться Лео.
— Все это записано, — сказал мужчина. — Там, в Книге Откровения. — Он возвел очи горе и принялся цитировать: — И взял я книжку из руки Ангела и съел ее; и она в устах моих была сладка, как мед; когда же съел ее, то горько стало во чреве моем. — Он уставился на Лео. — Ибо пришел великий день гнева Его, и кто может устоять?