Новотна Магда. Сначала я не понимал, где у нее имя, а где — фамилия. Новотна Магда, упрямо повторила он а, когда я переспросил. Поначалу я обращался к ней Новотна, и ее это, похоже, устраивало. Высокая, молчаливая, она всегда одевалась в черное, будто вечно блюла некий траур — возможно, по утраченной невинности. Волосы ее, которые, дабы подтвердить славянский стереотип, должны были быть русыми, на самом деле были иссиня-черными. Короткая стрижка и небрежная укладка помогали ей выглядеть моложе, однако цвет лица выдавал ее истинный возраст: даже толстый слой макияжа не мог скрыть морщин. Из-за красной помады ее губы походили на шрам. Во Франции таких, как она, называют gamine.[1]
— Дляначала расскажите нам, где вы живете, — попросил я на первом занятии. В ответ бездомные скитальцы зачитали свой нескончаемый перечень: я живу в общежитии, я — с друзьями, я снимаю квартиру, я живу там и сям…
Ноги Новотной переплетались, словно это была блестящая черная змея, обвившая изогнутое деревце — древо познания добра и зла, по-видимому.
— С сестрами, — ответила она. Конечно, она имела в виду не родных сестер, а духовных, принадлежавших к какому-то таинственному ордену польских монахинь.
— А откуда вы приехали?
— Из Марокко.
— Из Бурунди.
— Из Моравии, — ответила Новотна. Это название всколыхнуло во мне волну боли, вызвало спазм чего-то близкого к страху.
— А куда вы хотите уехать?
— В Америку.
— В Америку.
— В Америку.
Новотна пожала плечами. Это движение вполне соответствовало ее манере поведения — полного безразличия к большинству происходящих событий.
— В Америку, — согласилась она, хотя с тем же успехом могла бы сказать: «На Луну».
Мы приступили к уроку. Темой было: «Как вести себя на таможне». Вполне подходящая тема. Ученики, превозмогая себя, играли роли людей, внушавших им в реальной жизни ужас: мрачных чиновников и полных надежды, но безнадежных скитальцев.
— Ваш паспорт, пожалуйста.
— Вот мой паспорт.
— А где виза?
— Виза на последней странице. — Фраза сопровождалась натужным смехом.
— Цель вашего визита?
— Я хочу работать.
— Длялюдей, которые искренне этого хотят, у нас всегда найдется работа. — Смех становится громче. Безнадежность ситуации изумляла их — она преодолевала языковые и культурные барьеры, становясь универсальной шуткой, понятной всем и каждому.
— Я работаю секретарем, — сказала Новотна. — Я хорошая печатаю.
— Хорошо. Вы печатаете хорошо.
— Я хорошо печатаю. Я охочусь на работу.
— Возможно. Но вы, наверное, имели в виду: я охотно выполняю свою работу.
— Я работаю администратором, — сказал один из учеников, и все дружно расхохотались.