— Мы считаем, что римляне обнаружили это место, когда захватили лагерь, — пояснил Агрон. — Конкретных доказательств у нас нет, но это весьма вероятно. Они нашли пещеру, увидели внутри эти кувшины, разбили все вдребезги, разорвали документы и так далее. Кое-что сожгли. А потом убрались восвояси. Вот это мы и откапываем последние несколько месяцев. Одни лишь фрагменты.
— А свиток?
Афон улыбнулся. Настал его звездный час. Благодаря этому он займет почетное место в зале славы для археологов.
— Вон там. Он был спрятан, и солдаты, должно быть, не нашли его. Мы тоже не могли найти его целых две недели. А ведь он пролежал там почти две тысячи лет…
Дов провел их к отверстию позади пещеры — узкой расселине в камне, которая являлась проходом в следующую камеру. Им пришлось встать на четвереньки. Лео чувствовал тяжесть камня над собой и вокруг себя; скала давила на него. Постепенно его охватывала паника. «Скала веков, разверзнись для меня, позволь мне укрыться в тебе»,[71] — вспомнилось ему. Но здесь негде было спрятаться; здесь, в безвоздушном чреве земли.
Ползший впереди Агрон неуверенно встал. Внутренняя камера была как раз достаточной высоты, чтобы стоять на полусогнутых ногах, втянув голову в плечи. Над выемкой в каменном полу сидели на корточках двое. Единственный источник света — фонарь — был у них. Свет горел прямо у них под пальцами, как на картинах Караваджо; казалось, он исходил из объекта, который они исследовали. Лео глянул через плечо Агрона. В расселине лежала горстка обломков: изогнутый носик кувшина и бурые глиняные черепки, похожие на размозженную голову. Тщетно пытаясь обуздать панику, Лео постарался сосредоточиться на словах Агрона.
— В определенное время, судя по всему, наблюдалось смещение земной коры. Земля провалилась и разбила кувшин. — Агрон жестами изобразил столкновение черепков. — Папирус мы извлекли практически целиком, а теперь пытаемся выкопать все остальное. Мы думали, нам удастся разобрать имя на папирусе, — сказал он. — Мы предположили, что имя это — Юдас. И, возможно, Симеон. Но здесь никто не знает греческого. Вы же видели папирус. Каковы ваши соображения?
— Вполне возможно.
— И кто же эти люди?
— Это были довольно распространенные имена.
Археологи работали подобно хирургам на месте аварии: оказывали первую помощь, облегчали боль в сломанных костях, а застрявшие в искореженном металле конечности осторожно вынимали. Специальными кисточками они усердно стирали грязь, будто вычищая рану, и выискивали тех, кто сумел выжить в катастрофе времен.
— Что-нибудь еще? — спросил Лео. — Мне хотелось бы вернуться на свежий воздух. — Паника — ощутимая, материальная — скапливалась в груди. Камни давили сверху, обстоятельства же — со всех сторон.