Когда все отправились спать, Белла вошла в детскую к Маргарите, некоторое время стояла в ночном халате и смотрела на спящую дочь.
— Арабелла, вы не собираетесь ложиться? — Эллиотт стоял в дверях совершенно нагой. У нее от удивления, неожиданности и безумного желания расхохотаться дух перехватило.
— Эллиотт! На вас совсем нет одежды!
— Я знаю. Думаю, Маргарита еще так мала, что не заметит этого. Как вы считаете?
— Однако Мэри Хамбл отнюдь не маленькая! — Белла кивнула в сторону двери, ведущей в комнату няни.
— Тогда идемте, и вы прочитаете мне нравоучение наедине. Вас давно не было в моей постели. Вас это устроит? — Эллиотт взял ее на руки, пронес через детскую, гардеробную и оказался в своей спальне. Белла протянула руку поверх его плеча, на ходу закрывая дверь.
— Да, меня это устроит, но я не хочу читать вам нравоучения.
«Я хочу, чтобы вы занимались любовью со мной и сказали, что любите меня».
Эллиотт лишь широко улыбнулся, опустил ее на постель. И занялся любовью. Очень нежно.
— Это чудесно, как всегда, — пробормотал он. — Спасибо, Арабелла, дорогая.
Белле хотелось плакать, казалось, что счастья, безопасности и удовольствия еще недостаточно. Белле хотелось всего. Ей нужна была любовь.
На следующий день после крестин пошел сильный дождь, что встревожило Беллу, неопытную хозяйку. Что она станет делать с домом, полным гостей, в воскресный день после заутреней и обеда? Но она волновалась напрасно. Епископ удалился к себе читать проповеди, пожилые леди собрались шить подушечки для коленопреклонения и перемывать кому-либо косточки, младшие дамы предупредительно играли с детьми, ворковали над Маргаритой и Джонатаном, очередным малышом Бейнтонов.
Мужчины куда-то исчезли. Белла знала, что одни удалились играть в карты или в бильярд, подальше от очей епископа, другие направились к конюшне. Она сидела и наблюдала за детьми, спасла малышей от чрезмерных нежностей и почти ни о чем не думала, убаюканная стуком дождя в окна, шипением и потрескиванием огня в камине.
Вошел Джон Бейнтон, в его волосах блестели капли дождя. Он наклонился и шепнул на ухо Анне. Та взглянула на него и что-то тихо сказала в ответ. По ее губам Белла прочитала: «Я тебя тоже люблю». И затаила дыхание, заметив выражение их лиц. Джон выпрямился, погладил жену по голове и вышел.
Это был мимолетный, нежный, полный любви эпизод, Белла ясно поняла, чего ей не хватает в браке. Тысячью слов не описать ее чувств. «Я труслива. Я должна рассказать Эллиотту о своих чувствах. Я поговорю с ним, когда уедут гости».
Она встала, прошлась по дому и оказалась у окна в редко используемом крыле здания, села и стала наблюдать за потоками дождя, стекавшими по стеклу. Погода проливала слезы вместо нее, а ей не пришлось уронить ни единой слезинки. В душе Беллы поселился холод, хотя разумная, стойкая часть сознания твердила, что ничего не изменилось, следует быть счастливой и довольной тем, что у нее есть. Эллиотт ни разу не притворился, будто любит ее. Он вел себя безупречно честно. Это она изменилась. Влюбилась, а теперь желала невозможного, чтобы муж тоже любил ее.