Им помешал невесть откуда взявшийся Егорушка. Он громко сказал:
– Я есть хочу!
Майя вздрогнула: удивительное свойство у парня оказываться в неподходящем месте в неподходящее время!
– Здесь не подают, – усмехнулся Эдик. – То есть не накрывают.
– А вы тогда что здесь делаете? Разве не ужина ждете?
– Мы разговариваем.
Майину руку Эдик отпустил, но Егора это не успокоило. Он вдруг громко и отчетливо сказал:
– Эдик, я хочу, чтобы ты умер.
– Егор! – ахнула Майя. – Он же твой брат!
– Я все видел из окна! Он тебя позвал – и ты пошла! А ведь я тебя предупреждал!
– Надеюсь, ты нас не подслушивал? – насмешливо сказал Эдик. – Подслушивать нехорошо, да и подглядывать тоже некрасиво, братец. А уж если подглядывать за любовниками, то плохо вдвойне. Ты должен это знать, в твоем-то возрасте. А если еще не знаешь, это означает, что ты потенциальный импотент и тебе нужны дополнительные стимулы, чтобы возбудиться. Вот я в твои двадцать три года был виновником трех или четырех абортов.
Майя невольно покраснела, а Егорушка побагровел и затопал ногами:
– Есть для тебя хоть что-то святое?! Ну, хоть кого-нибудь тебе жалко!?
– Себя, – невозмутимо ответил Эдик.
Неизвестно, чем бы закончилась эта сцена, но появилось новое действующее лицо. Глянув через плечо, Эдик невозмутимо сказал:
– Вон идет твоя маман, пойди поплачь у нее на груди. А мы с девушкой тем временем закончим объясняться.
Майя сидела рядом с Эдиком, заливаясь краской. Ни встать не могла, ни говорить. Она не понимала своих чувств: с одной стороны, Егорушка прав, но с другой – он, прости господи, идиот. С ним говорить не хочется. А вот с Эдиком хочется. И много чего еще хочется.
– Мама! Ты уже вернулась? – удивился Егор, увидев Наталью Александровну. – Ты же говорила…
– Потом, Егор, – резко оборвала его мать. – Здравствуй, Эдик! Тебе очень идет эта рубашка. Егор, учись у брата, как надо одеваться.
– Мама!
– Потом… Где ваш отец?
– Кажется, у себя в кабинете, – пожал плечами красавец, вполне оценив комплимент. Уж в чем в чем, а в шмотках Наталья Александровна разбирается!
Когда она ушла в дом, Эдик, глядя ей вслед, задумчиво сказал:
– Будет гроза. Мадам шаровая молния вне себя. Папочке сегодня не поздоровится. Поистине, день для него неудачный. Так на чем мы остановились?..
Пистолет
Георгий Эдуардович пытался отвлечься от неприятных мыслей, разглядывая антикварную вещь. Это было его страстью: «копаться в рухляди», как квалифицировал занятие отца наглец Эдик. Что бы он понимал! Сегодня Георгий Эдуардович не просто работал, он наслаждался. Родственник его любимой женщины просил оценить у знатоков оружия, сколько стоит этот пистолет.