— Во-о-о-озду-у-х!
Стая черных бомбардировщиков торопилась с запада. Люди вываливались из машин, сломя голову бежали в лес. На счастье, наши полуторки не успели приблизиться к пробке.
Построившись в круг, горбатые «юнкерсы» с воем пикировали на шоссе. Бомбы рвались в самом скоплении машин. Потом самолеты прошли на бреющем полете, поливая из пулеметов. Попало, однако, и нашим полуторкам. У одной изрешетили верх кабины. Крыша стала похожей на дуршлаг.
Когда самолеты улетели, Скрипник повернул «эмку» в сторону, на проселок. Полуторки устремились за нею. Но проселок оказался пыльным, за нами поднимался густой коричневый шлейф, мешавший наблюдать за воздухом. Потому и проморгали «мессеров». Пятерка их вывернулась из-за темной кромки леса и принялась нас обстреливать. Курсанты, словно горох, сыпанули из кузова и рванули в чащу. После налета собирались долго. Скрипник потерял терпение, что-то сердито выговорил Бугаеву, слушавшему его хмуро, но почтительно. Когда все заняли свои места, комиссар громко объявил:
— Имейте в виду, товарищи курсанты, ждать долго больше не стану. Кто отстанет, будем считать дезертиром!
К вечеру добрались до какой-то речушки, перекрывшей путь к отступлению. В лесу скопилось столько людей и техники, словно сбежался весь военный округ. И каждый стремился прорваться на восток самостоятельно.
На восточном берегу речушки прочно окопался фашистский десант. Попытки сбить его с рубежей заканчивались неудачами. Иначе и не могло быть, потому что не было единого командования. Мост простреливался крупнокалиберными пулеметами и минометами. Западный берег к тому же был болотистым, с плохими подходами к речке. Инициативные командиры прощупывали берега подальше от моста, но и в тех местах фашисты предусмотрели прикрытия.
Скрипник поставил «эмку» возле раскидистой березы и приказал капитану Бугаеву немедленно созвать к себе командиров подразделений, оказавшихся в ловушке. Курсанты-связные разбежались по лесу выполнять приказ.
Полковой комиссар сразу оценил обстановку и остро почувствовал, что промедление грозит гибелью всем. Потому особо не задумывался, имеет он право собирать командиров по собственному почину или нет, есть тут кто выше его по званию или нет. Он принял в данной обстановке единственно правильное решение: создать Военный совет. Возможно, несколько позже до этого додумался бы и другой командир. На совете комиссар намеревался решить, что предпринять объединенными усилиями, и уступить командование тому, кто окажется старше его по званию. Он не стремился встать над всеми, он исходил из главной посылки: кому-то надо начинать и как можно скорее.