Тем временем Махмуд и капитан в сопровождении двух вооруженных сомалийцев обходили все грузовые палубы, Махмуд пересчитывал танки, пушки и ящики с боезапасом и арабской вязью записывал в свою тетрадь.
— Зачем ты считаешь? — удивлялся капитан. — Вот грузовые документы. 42 танка, 30 гаубиц, 8 установок «Шилка» и 740 ящиков с боеприпасами.
Махмуд хитро усмехнулся:
— У нас раньше ваши инженеры работали, завод строили. Они знаешь как говорили? Доверяй, но проверяй!
— Между прочим, — сказал капитан, — если бы пожар спустился сюда, мы бы взлетели на воздух, как щепки…
Забрав грузовые документы, Махмуд и двое пиратов спустились с «Антея» на свой фибергласовый катер, Махмуд что-то крикнул оттуда по-сомалийски Лысому Раису, и Лысый, стоя на крыле капитанского мостика, утвердительно кивнул.
Катер с Махмудом отчалил от «Антея» и направился к берегу.
В ходовой рубке фрегата «Сириус» капрал спецназовцев, глядя в бинокль на катер Махмуда, сказал командиру:
— В захвате было три катера по пять человек в каждом. Трое ушли. Осталось двенадцать. Нам их ликвидировать — как два пальца…
Сопровождая в бинокль катер с пиратами, командир спросил:
— Сколько времени вам нужно на эту ликвидацию?
— Пару минут, — ответил капрал.
— И сколько пленных они там убьют за эти две минуты?
А на «Антее» Лысый Раис, проводив взглядом удаляющийся катер Махмуда, повернулся к капитану и ткнул себя пальцем в грудь:
— Босс! Андерстэнд?
— Андерстэнд, блин… — устало произнес капитан.
— Вот из «блин»? — подозрительно спросил Лысый Раис.
— Блин из блин…
Лысый стремительно вскинул автомат и передернул затвор.
— Вот из «блин»?!
— Блин из фуд, еда, — ответил капитан и показал: — Ам-ам…
Лысый опустил автомат, рявкнул что-то юному Рауну по-сомалийский. Тот кивнул и убежал по внутреннему трапу. Ловко скатившись на камбуз, он застал там своих чернокожих собратьев, с аппетитом уплетающих — руками и прямо из кастрюли — макароны по-флотски, приготовленные Настей и Оксаной для экипажа «Антея».
Растолкав их, Раун выхватил кастрюлю с остатками макарон и побежал обратно.
Недовольные сомалийцы попытались остановить его, но он тоже рявкнул им что-то по-сомалийски, и они смирились.
А Раун с кастрюлей в руках взбежал по трапу на самый верх, в ходовую рубку и протянул эту кастрюлю Лысому. Но Лысый кастрюлю не взял, а заставил Рауна своей черной пригоршней зачерпнуть макароны и самому пробовать их. Впрочем, Раун стал жевать эти макароны с таким удовольствием на своем подвижном гуттаперчевом лице, что Лысый Раис тут же отнял у него кастрюлю, тоже пригоршней зачерпнул из нее макароны и жадно отправил в рот. А наевшись, протянул капитану и старпому кастрюлю с остатками.