На этот раз я попал в свою квартиру. Ну как я мог забыть верный знак – аккуратно разложенные по центру зала джинсы! И рубашку. Словом, устал я вчера, да.
Нетерпеливый стук разбил иллюзию спокойствия через двадцать минут. На пороге ожидаемо оказалась соседка.
– Идем! – Голос, не предполагающий отказа, сопроводил разворот через плечо и решительные шаги на лестницу.
Я только кошелек и телефон подхватил. Вот же, а? Я, между прочим, тоже пострадал – весь в зеленом соке, и голова все еще кружится.
– Слушай, а то, что после твоего гербария мир качается и хочется изобразить фонтан, это нормально? – решился уточнить, когда мы немного отошли от дома.
– Нет. – А глаза подозрительно испуганные. – А почему ты все еще жив? Ох, секунду… – Девушка вытащила зернышко из подкладки. Невзрачное семечко тут же проросло в небольшую колючку и больно клюнуло меня в щеку. – Раз не помер, то само пройдет, – успокоилась Таня. – Я тебе жизнь спасла. Цени!
– Не-не, я на такое не ведусь! – На месте укола сильно щипало кожу, но мир вроде снова стал на место. – Куда едем?
– Я тут второй день, – вздохнула соседка, – выбирай сам. Тебе же платить.
А, ну тогда по старому алгоритму. Таня была усажена на байк и доставлена в знакомый бутик. Очередной шаг внутрь, величественный тык в подходящее платье.
И вот тут произошел сбой программы. На меня смотрели, словно я только что признался в каннибализме.
– Но так нельзя! – выразила общее мнение администратор зала. – Надо обязательно примерить!
Дальше начался ад. Нет-нет, меня никто не пытал и не мучил, но три часа, вслушайтесь: три часа! – примерок и однотипных вопросов:
– Ну как тебе? – взволнованный голос и два круга вокруг себя.
– Замечательно, тебе очень идет. – Эта фраза была произнесена более пятидесяти раз с одинаковой интонацией и маской заинтересованности. Казалось бы, все!
– Отлично, но я еще кое-что примерю, хорошо? На будущее, – и тут же уносится, не дождавшись ответа.
Да какой же мог быть ответ? Великое равновесие взяло плату за чудо-кресло из боевого робота, не иначе.
Но даже этой пытке пришел конец.
– Так что берем? – поинтересовался я, глядя на ворох коробов, пакетов, свертков, перевязанных милым розовым бантом.
– Все, – мило похлопали мне глазами. – Нет, мы можем выбрать самое-самое, это не займет много времени!
– Еще у меня есть мотоцикл, почти новый. – Я утер слезинку двадцатидолларовой купюрой и передал всю пачку продавщице.
Назад, к моему удивлению, вернулась почти половина. Какая радость. Из трехмесячного бюджета!
– Теперь – мебель. – Довольный голос заставил вздрогнуть.