– Вот, значит, как ты относишься к старым товарищам? – проворчал Василий Макарович, складывая материалы в аккуратную стопочку. – Чего же ждать от молодежи, если даже такие старые кадры, как ты…
– И попрошу без хамства насчет старых кадров! – Валентина сердито уставилась на бывшего мента.
В это время где-то вдалеке, у входа в архив, зазвонил телефон.
– Сними трубку, Алена! – крикнула Валентина.
– Это вас, Валентина Игоревна! – донесся издалека голос девушки. – Артур Альбертович!
– Скажи, что я сейчас подойду!
Василий Макарович встал из-за стола с папкой в руках. Вдруг какая-то газетная вырезка спланировала на пол прямо у его ног. Он наклонился, подобрал ее, хотел засунуть в папку, но случайно взглянул на вырезку.
Это была выцветшая черно-белая фотография.
Прочитав подпись под ней, дядя Вася воровато оглянулся на Валентину Игоревну. Хранительница архива не смотрела на него – она уже повернулась и собиралась идти к телефону.
Старый мент сложил вырезку вдвое и торопливо засунул ее в задний карман брюк.
– Ну, ты скоро, Вася? – Валентина оглянулась на него через плечо. – Пойдем, один ты отсюда не выберешься!
– Да уж знаю… – буркнул Василий Макарович, поставил папку на место и зашагал за Валентиной.
– И не обижайся на меня, – сказала та, когда старый сослуживец поравнялся с нею. – Сам понимаешь, мне ведь тоже до пенсии всего ничего осталось, и неприятности под занавес ни к чему…
– Да я и не обижаюсь, – кротко ответил дядя Вася. – Я все понимаю – служба есть служба…
Валентина взглянула на него подозрительно, но Василий Макарович послал ей встречный взгляд прямо-таки голубиной кротости, она фыркнула и отвернулась.
Бонни встретил Василия Макаровича на пороге, радостно кинулся ему навстречу и чуть не свалил с ног.
– Ну все, дядя Вася, он вас уже за родного считает! – ревниво проговорила я. – Раньше он только меня так встречал… есть будете? Я котлет нажарила…
– Котлет? – Василий Макарович облизнулся. – То-то я чувствую, такой дух стоит аппетитный!
– Тогда мойте руки и садитесь, пока еще что-то осталось. А то Бонни у меня уже половину котлет выклянчил и не собирается останавливаться на достигнутом…
Бонни утробно заворчал, подтверждая мои слова.
Василий Макарович уселся за стол, придвинул к себе тарелку и зажмурился от удовольствия:
– С чесночком! Как я люблю! Слушай, тезка, я вот думаю – может, черт с ним, с этим расследованием? Оставим все как есть, ты перейдешь на нелегальное положение и останешься у меня… будешь мне котлеты жарить, борщ варить научишься… Бонни, ты как – не возражаешь? – И он подмигнул догу.