– Только пикнешь – и тебе конец!
Милиционер неторопливо подошел к машине, наклонился к водительскому окну:
– Сержант Снегирев! Почему нарушаем?
– Извините, начальник! – Бровастый перегнулся через переднее сиденье. – Это моя вина! Я его попросил ехать как можно скорее… жене очень плохо, в больницу везем!
Он прижался ко мне боком, и я почувствовала, как в кожу впился кончик ножа.
Сержант уставился на меня. Я беззвучно открывала рот, словно выброшенная на берег рыба. По лицу моему стекал холодный пот, и я, должно бьпь, действительно выглядела не лучшим образом.
– Что это с ней? – спросил милиционер озабоченно. – Бледная какая!..
Будешь тут бледной, если тебе в печень тычут огромным ножом!
– Сердце вроде… – отозвался бровастый.
– С сердцем шутки плохи! – милиционер изменился в лице и махнул водителю:
– Ладно, езжай скорее, а то как бы и правда не опоздать! Я своим по рации передам, чтобы вас не задерживали!
Водитель перевел дыхание и выжал педаль сцепления.
– Ну, Курок, круто! – бросил он через плечо, отъехав на безопасное расстояние от милиционера. – Я уж думал – все, кранты!
Мы некоторое время петляли по линиям и переулкам Васильевского острова, наконец свернули в какой-то двор и остановились перед железными гаражными воротами. Водитель посигналил, ворота с негромким гудением поднялись, и мы въехали в просторное помещение вроде ремонтной мастерской или гаража на несколько машин.
Водитель заглушил мотор.
Наступила тишина, в которой отчетливо раздавался монотонный ритмичный звук – где-то неподалеку падали в раковину капли воды.
Затем послышались приближающиеся шаги. К машине, слегка прихрамывая, подошел высокий, очень худой человек с лысой, как колено, головой и лошадиным лицом, украшенным кривым шрамом. В обезображенном лице, во всей его угловатой фигуре чувствовалась опасная сила, привычка повелевать, распоряжаться человеческими жизнями.
– Привезли? – спросил он скрипучим холодным, словно механическим голосом.
– А как же! – Мой спутник, мрачный тип со сросшимися бровями, открыт дверцу и вытащил меня из машины. – Вот она, Могила! Доставили в лучшем виде!
– Рад познакомиться, – лицо со шрамом слегка скривилось, видимо, это должно было изображать улыбку. – Добро пожаловать, мадам, рад оказать вам гостеприимство!
Вежливые фразы ничуть меня не обманули: глаза человека со шрамом смотрели на меня холодно и безжалостно, как два пистолетных дула, да и выразительная кличка, которой его назвал бровастый, говорила сама за себя.
– Проблем не было? – Могила вопросительно взглянул на бровастого типа.