Ослепительно белый шар солнца наконец вывернулся из-за нависающего хребта, мгновенно отбросив самый неприятный и промозглый час куда-то в глубину ущелья, и, пока солнце еще не начало нещадно палить, организм жадно впитывал каждой клеточкой живительное утреннее тепло.
– Кулагин! – крикнул лейтенант, высунувшись из землянки. – Поднимись в пулеметную ячейку. Боюсь, сейчас могут опять полезть. Там двое местных срочников: приглядишь за ними, и мне спокойней за прикрытие будет.
Опять на контрактников вся надежда! Когда же аборигены научатся нормально воевать?! Хотя с той стороны те же самые местные воюют очень даже ничего, на уровне нашего спецназа.
Эти мысли одолевали меня, когда я поднимался по окопу на вершину высотки, прикрывающей заставу. Поднявшись, я был вынужден признать, что лейтенант прав: один кадр самозабвенно молился Аллаху и оставался глухим ко всему вокруг, а второй сладко посапывал, укрывшись шинелью.
Выбрав место на солнечной стороне окопа, я осмотрел противоположный берег реки и склон в бинокль. Вроде все пока было тихо, стайка каких-то птиц спокойно кормилась на кустах барбариса.
Пригревающее солнце настраивало на мирный лад. Мысли текли вяло и лениво. Из-под маскировочной сети над полевой кухней потянулся дымок. Значит, через час принесут завтрак.
Занесло меня в эту южную экзотику в основном напряженное материальное положение, сложившееся у большей части населения России в связи со спешным построением капиталистического общества. Конечно, не последнюю роль сыграли и воспоминания отца, который прожил в этих краях большую часть жизни. Все детство я грезил о заснеженных хребтах, кристально чистых горных речках с резвящейся золотой форелью и усеянных тюльпанами альпийских лугах. Специальность я себе выбрал соответствующую – геолога-поисковика, но в перестроечный период оказалось, что искать надо не там, где мы думали, и не то, чему меня учили. В цене оказались те, кто мог найти не полезные ископаемые, а лазейку в банковской структуре или, еще лучше, в чиновничьей пирамиде, на крайний случай – обеспечить вывоз уже найденных полезных ископаемых в обход всяких законов. Остальным была предоставлена равная возможность к выживанию на пособие по безработице. Вот и пришлось вспомнить годы, отданные служению Родине в не самых хилых войсках, и попробовать заработать на сносное существование тем умением отнимать жизнь у ближнего своего, которое в нас так упорно вбивали два года. Тем более что специалисты по поддержанию хотя бы относительного порядка в медленно разваливающейся некогда великой империи вдруг оказались срочно востребованы. Некоторые мои бывшие сослуживцы успели побывать во многих горячих точках, причем иногда в окопах и с той и с другой стороны, и неплохо на этом заработать. Так что я тоже решил податься в контрактники, но для начала на стороне государства. Сразу идти в какую-нибудь национальную армию-банду, воюющую за суверенитет в отдельно взятом кишлаке или ущелье, за персональное поле с коноплей или опийным маком, не позволяли остатки совести, хотя, по словам друзей, там можно было зашибить деньгу гораздо большую и быстрее.