— Ну что же... — хрипловато пробасил он, выпрямляясь в полный рост. — На орла ставим — принять сторону Пяти. Нет возражений?
Хло только неприязненно дернула плечом. Скорее всего, просто в знак неодобрения того, что Торн, не спросясь, взял на себя роль распорядителя предстоящего коротенького обряда. Анна просто промолчала в знак согласия.
— Ну а «решетка»... — продолжил басить Брат Мглы, — «решетка» — ясное дело — ждем-с... Бросаем?
Обе женщины согласно кивнули.
Тяжелая кисть Брата Торна сжалась, скрыв в себе заговоренную монету, и с размаху, коротким движением рванулась вверх, разжалась и отправила Белый Талер ввысь — навстречу тусклому пламени Небес. И пламя это, отразившись в металле, зло сверкнуло в глаза Троим вопрошающим.
Талер, торопливо вращаясь, застыл в высшей точке своей траектории и тяжело устремился вниз — в подставленную Братом ладонь.
Но скрыться в ней он не успел.
Стремительным, почти незаметным глазу движением Сестра Хло перехватила падающую монету и зажала ее в сухонькой, словно из крепкой древесины сработанной ладошке. На Торна она бросила полный скрытого торжества взгляд.
Брат ничем не выдал своего отношения к столь явно выраженному ему недоверию. Со стороны могло показаться, что он вообще не придал уловке Сестры никакого значения. Анна — еле заметно — брезгливо поморщилась, бросив на Хло осуждающий взгляд, тоже едва заметный.
Хло решительно вытянула руку перед собой, повернула сжатую ладонь вверх и разжала ее. Все трое одновременно склонились над лежащей на ней монетой.
— Решка! — пожал плечами Брат Торн. — Ожидание нам выпало...
Он деловито подковырнул Белый Талер с ладошки Хло, дохнул на него, обтер обшлагом рукава и полез под Камень — укрыть числящийся по неписаному уговору за ним Талер в тщательно охраняемом смертоносным гадом тайничке.
— Ну что ж, — чопорно произнесла Хло, — поклянемся, Сестра и Брат, что не предпримем никаких действий, могущих повлиять на исход встречи Пяти новых с Пятью старыми, до той поры, пока...
— Э-э... Не та формулировочка, уважаемая сестра! — прогудел Брат Торн, поднимаясь на ноги и отряхивая с ладоней приставшие к ней землю и прелую листву. — По мне так ты не той клятвой клясться надумала...
Хло приподняла левую бровь, и вид ее стал чопорен уже просто невыносимо. Она даже сделала крохотный — чисто символический — шажок в сторону, показывая, что раз так, то она готова уступить свое место на условной трибуне неотесанному грубияну.
— Вот в чем мы с вами, Сестры, поклянемся, — хриплым, прикрякивающим баском определил Торн. — Мы клянемся Мгле — узлом и крюком, змеей и стрелой, иглой и молотом, — что ни один из нас не воспользуется твоей, Мгла, с нами дружбой, чтобы исход встречи Пятерых с Пятерыми по своей воле поменять, до той поры пока не явишь нам Знак. Ждем, Мгла, твоего Знака — ясно явленного и разуму понятного! Клянемся!