Тип состоял в основном из носа, агрессивно устремленного в пространство и увенчанного темными очками, за которыми невозможно было рассмотреть его узко поставленных глаз. Портрет дополнялся глубокими залысинами с остатками рыжих кудрей и косо обрубленным подбородком. Ко всему этому Господь приладил сухопарое туловище, облаченное в довольно дорогой, но скромный на вид костюм, и все полагающиеся к телу конечности. Конечностями тип пользовался сейчас на полную катушку — руками перебирал дурацкие буклеты, не заглядывая в них, а ногами нервно сучил. Его собеседника это явно раздражало.
— Слушай, Рори, — морщась, произнес он. — У меня все больше складывается впечатление, что мы с тобой просто маемся дурью. Ты уверен, что Зоннтаг ничего не напутал? Типы, которые имеют в багаже предмет, застрахованный на три «лимона», не ведут себя так. В полете они сдают предмет в корабельную камеру хранения. По прибытии заказывают курьера с броневиком, чтоб он свез его в банк. И там предмет этот и держат. А этот прохвост даже и не пытался предпринять что-нибудь в таком роде. Он просто путешествует налегке. И развлекается всяческими умствованиями перед своими приятелями. Он не то что о банке не подумал. Он даже абонентским ящиком здесь не поинтересовался. Велел снести чемоданы в номер — даже не проследил за ними — и отправился в бар с этими вот двумя типами, что встречали его в Терминале...
Он кивнул на аппарат, лежащий на столе. Бормотание в нем возобновилось.
— Зоннтаг ни разу не подводил, — возразил Рори.
Он умудрялся одновременно оспаривать страхи своего приятеля, нервически грызть ногти и прислушиваться к звукам, долетавшим из подслушивающего устройства.
— Если Ферди Зоннтаг дает «наколку», Эйб, то «наколочка» эта — верняк!
Поименованный Эйбом налил себе ледяного апельсинового сока из запотевшего графина и пожал плечами.
— Так и дела-то до сих пор были, скажу тебе, Рори, какие-то все больше нормальные... — пробормотал он.
Дела, которые Родерик Кроссленд и Авраам Фукс — оба свободные предприниматели — вели на правах полнейшего партнерства со скромным служащим «Объединенных орбитальных перевозок» Фердинандом Зоннтагом, и впрямь по сю пору не выделялись ни блеском, ни размахом. В определенном смысле их можно было в самом деле назвать нормальными.
Па в этой троице Ферди был специалистом по «наколкам», сильно обижался, когда его именовали более правильно, но и более грубо — наводчиком). Он всего лишь вычислял, кто из потока пассажиров, прибывающих в Космотерминалы Джея из других Миров, имеет при себе что-либо достойное внимания. А достойными внимания объектами можно было назвать плохо припрятанную партию наркотиков, незарегистрированное оружие или партию боеприпасов, выдаваемую за коллекцию предметов искусства (или что-либо из этих самых предметов искусства, которые при соответствующем подходе можно без особого риска изъять у того или иного странствующего лопуха).