«И это только раннее утро, — мелькнуло в голове. — А что же случится со мной и с Майей в жаркий летний полдень? Когда солнце стоит в зените и от пронизывающих насквозь лучей плавится асфальт?» Мелькнувшую было мысль взлететь отбросил как непродуктивную. Во-первых, в таком ужасном состоянии я бы просто разбился. Во-вторых, соображения конспирации занимали не последнее место.
Майя, расположившаяся на наблюдательном посту с вечера, находилась не так чтобы очень далеко. По ночным меркам. Но вот днем… Покатав в голове думку вернуться и доехать до места на машине, я всё же решил взять такси. Ибо возвращаться, как известно, плохая примета. Да и мало ли что. Где-то же придется ее оставить.
Выйдя из салона, я окинул взглядом двор. Вполне обычный, каких в городе тысячи. Люди спешили по своим ранним делам. Кто-то, держа за руку, вел детишек в садик. Ребята постарше с ранцами за спиной бежали в школу. Дворники, чьи места в последнее время позанимали переселенцы из южных республик, делали свое дело, иной раз переговариваясь на незнакомом языке и белозубо улыбаясь.
Такая привычная, повседневная картина. И никому из этих людей невдомек, что в мире существуют такие, как я. Да что там я! Пусть и гемоглобинозависимые, но мы всё же люди. У нас с Майей вполне обычные матери, и никто из нас ни разу не слышал семейных историй, рассказывающих о чем-то подобном. А вот существование Старика наводило на очень серьезные размышления. Так же, как и таинственного Санатория под Москвой. Согласитесь, что иметь лабораторию по созданию призраков и заставлять привидения работать на правительство — это не укладывается ни в какие рамки. Не лезет ни в одни ворота, если хотите.
Хуже всего то, что за прошедшие полгода Асмодей не удосужился ничего объяснить. И, пару раз наткнувшись на вежливое, но очень красноречивое молчание, я оставил бесплодные попытки.
Фургон стоял напротив подъезда. Постучав в дверцу, я оказался внутри. Майя, удобно развалившись в кресле, смотрела на экран монитора, наблюдая, как жена фигуранта пытается накормить завтраком трехлетнюю девочку. Обернувшись ко мне, она насмешливо поинтересовалась:
— Ну, как самочувствие?
— Хреново, — промямлил я.
— То-то, — резюмировала чертовка. — Я ж тебе говорила, давай меняться до восхода солнца. А то уперся, как ба… прости, Господи, — запнулась она. — Я, видите ли, мужчина, и будет по-моему. — Я насупился, и она сменила гнев на милость. — Ладно, Игорек, у дяди ученого сегодня библиотечный день, так что задача у тебя проще некуда. Сиди, пялься в экран и, если что, сообщи Ольге.