Смерть за плечами (Данилов) - страница 3

Про эту сокровищницу не знал никто, кроме меня и Роксанда. Черный колдун тоже не знал, потому что мой мудрый предок даже ему не доверил тайну местонахождения сокровищ, спрятанных им от своего сына не иначе как из вредности. Гномы, строившие ход в сокровищницу, так и не смогли никому рассказать о ней, по словам Роксанда упившись до смерти пивом, преподнесенным им по случаю окончания работы. Лично мне всегда казалось, что вряд ли можно умереть от пива, в котором нет ни капли яда, но Роксанд категорически отрицал свою причастность к скоропостижной кончине полутора десятков гномов.

Больше ничем выдающимся этот тайник не отличался. Самый обыкновенный тайный ход гномьей работы: надавливаешь на определенный камень, срабатывает какой-то механизм и открывается проход, узкий и длинный, ведущий внутри стены куда-то вниз, к подножию башни, в небольшое круглое помещение с низким потолком.

Я захватил с собой факел и, не зажигая его, открыл потайной ход за гобеленом и спустился по лестнице. Роксанд ждал меня в сокровищнице, угадываясь в темноте только по рубиновым огонькам глаз.

— Слушай внимательно, Рикланд! — торжественно произнес он. — Тебе понадобится огонь, чтобы достать карту, поэтому я объясню тебе, как найти ее, и уйду наверх, в башню. Зажги все шесть факелов на стенах, а затем светильник в пасти золотого дракона. Когда сделаешь это, на большом сундуке появится тень в виде стрелы, указывающей на одну из заклепок. Нажми на нее, и в сундуке откроется потайное отделение. В нем карта и перстень Данквила. Отныне они твои. Я буду ждать тебя наверху. — И Роксанд, как обычно просочившись сквозь стену, оставил меня одного.

Тайник я нашел быстро. Кроме карты и перстня в нем лежали еще пачка писем и медальон с портретом красивой женщины. Перстень Данквила мне не понравился, слишком он был яркий и громоздкий. Камень, похожий на рубин, но в отличие от него светившийся изнутри, как глаза Роксанда, был величиной с перепелиное яйцо, а золотая оправа его напоминала скрюченные пальцы. Я ни за что не стал бы носить подобную безвкусицу, тем более что вся поверхность перстня была испещрена рунами и исходившую от чего магию я ощутил, еще не прикоснувшись к нему. Я с отвращением отправил перстень в карман, взял карту и, поборов искушение сунуть нос в любовную переписку своего великого предка, захлопнул тайник. Карта представляла собой кусок пергамента, явно дополняющий части, пропавшие из моего кармана. И почерк картографа был тот же самый. Только перевести эльфийские письмена было некому. Я закрыл глаза, пытаясь восстановить в памяти утерянную часть, но боль в раненом боку не давала сосредоточиться. Надо было как-то заполучить обратно карту, да и обруч наследника тоже. Да, дел в Черном замке у меня было невпроворот, так просто не сбежишь!