– Это говорит о том, насколько он тебе доверяет. Он специально оставил его здесь, чтобы ты на нем полетал. Сказал, что иначе самолет будет тихо ржаветь. И тут как раз есть дама, которую срочно нужно доставить в другой город.
Дент повернулся к Беллами и взял ее за плечи:
– Все зависит от вас. У меня есть разрешение на управление самолетом подобного класса, но я никогда не бывал в такой пилотской кабине.
Беллами смущенно покачала головой.
– Это все равно что сесть за руль нового автомобиля, – пояснил он. – Просто нужно немного освоиться.
– Сколько времени это займет?
– Пару часов.
– Я не могу ждать так долго.
– Или пару минут. – Дент еще крепче сжал ее плечи. – Я могу повести его, но последнее слово за вами.
Через два часа они уже были в комнате ожидания в отделении интенсивной терапии.
Оливия сидела одна, обхватив себя за плечи и устремив пустой взгляд в пространство.
Увидев Беллами, она тут же встала, но, как только за ее спиной возник Дент, осталась на месте.
– Мы не слишком опоздали? – спросила Беллами.
– Нет, – ответила Оливия и снова села, как будто ноги не держали ее. – Говард то теряет сознание, то снова приходит в себя. Врачи опасаются, что он вот-вот впадет в кому.
Поэтому я тебе и позвонила. Как знать, вдруг это последняя возможность поговорить с ним.
Беллами шагнула к Оливии и обняла мачеху. Обе, плача, несколько минут стояли неподвижно. Наконец Беллами разжала объятия, отстранилась и бумажным носовым платком вытерла слезы.
– Когда я могу его увидеть?
– Сейчас у него врач. Пытается определить, что делать дальше. Сиделка обещала позвать меня, как только доктор разрешит зайти к нему в палату.
Оливия посмотрела на Дента. Тот продолжал стоять в дверях.
– Дент привез меня на самолете, – поспешила объяснить Беллами. – К счастью, нам удалось вылететь сразу после твоего звонка.
С присущей ей чопорностью Оливия холодно поблагодарила его за такую любезность.
Дент ответил ей коротким кивком и сказал:
– Я хочу кофе. Вы будете? Принести вам?
Женщины в унисон кивнули. Дент вышел из комнаты. Оливия смерила падчерицу взглядом, в котором присутствовали и растерянность, и раздражение.
Беллами сокрушенно вздохнула. Наверное, будет лучше сказать правду, решила она.
– Мы с ним провели вместе некоторое время и за последнюю пару дней лучше узнали друг друга. Я даже не надеялась найти в тебе понимание.
– Что же, спасибо за прямоту, потому что я действительно тебя не понимаю. Совсем не понимаю.
– Тогда, по крайней мере, хотя бы не забывай о том, что я взрослый человек и имею право иметь собственное мнение о других людях.