– Ладно, мне с вами было весело, но в самый разгар веселья, как всегда, кто-то все портит. Мне уже пора, дела, знаете ли. Арчи, разберись с ним, – сказав это, он растворился в воздухе.
Не исчез, как серый, а именно растворился.
По всей видимости, Арчи и был тем самым серым. Я тут же стал искать его взглядом. Но серый опять исчез.
Я уже решил было, что все кончилось, как вдруг за спиной услышал странный щелчок... вновь раздалась очередь. И тут мир взорвался. Я почувствовал, что по телу растекается адская боль. Сознания при этом я так и не потерял и видел, как в зал неслышно врываются спецназовцы, а серый, не замечая их, наводит автомат на меня. Я же лежал и не мог пошевелиться. Раздалась очередь, и на сером появились красные дыры, но он все же успел перед смертью нажать на курок. Время опять замедлилось, и я увидел пули, летящие к лежащим на полу правее от меня Лане и Чижу. Тело мое не желало слушаться, но кого это волновало? Я прыгнул и в невероятном прыжке успел прикрыть их своей спиной. Меня отбросило на пару метров, и я упал на пол. Я уже ничего не видел и не ощущал и теперь наконец-то мог провалиться в небытие.
Мне так не хотелось просыпаться, но все же пришлось. Я осторожно открыл глаза, и меня ослепил невероятно яркий свет. Едва не вскрикнув, я зажмурился.
– О! Он пришел в себя.
Знакомый голос, женский к тому же. Люблю знакомые красивые женские голоса.
– В себя пришел? Позовите сюда Нестерова. Да, и не забудьте прикрыть за собой дверь, – а вот это сказал уже незнакомый мужской голос.
– Виктор, ты как себя чувствуешь? Опять женщина.
Голос-то какой приятный, вот только глаза к свету привыкнут...
– Э-э-э... Ух, как будто по мне машина проехала... раза три... туда-сюда.
Да и голова болит... и руки... и ноги... и вообще все болит.
– А вы близки к истине. Вот только если бы это была машина, то вы бы наверняка смотрелись куда лучше, – сказал мужской голос со смешком.
– Вот спасибо-то, успокоили.
Что же там произошло? Последнее, что я помню – это как мир взрывается болью, а я лечу вверх тормашками.
– Лидочка, посмотри, чтобы никто не подходил к двери, а мне надо поговорить с героем.
Это я – то герой?
По всей видимости, он тут главный, раз уж распоряжается.
Глаза мои наконец привыкли к яркому свету, и я успел увидеть силуэт Лиды, закрывающей за собой белую дверь. Вся обстановка помещения, в котором я валялся, была веселого белого цвета. Кажись больница, вот только что я тут делаю? Мне бы в морге уже давно валяться... дело-то уже в общем-то привычное.
– Ну что ж, я так подозреваю, что у вас много вопросов ко мне. Я прав?