— Когда я дотронулся до юбки, она закричала. И тогда я зажал ей рот, чтобы она прекратила.
— А что было потом?
— Я подумал: надо как-то пометить, что ее задушили. Что я и сделал. Ее задушили.
— Как ты ее пометил? — спросил Пейнтер.
— Я схватил ее за горло и сильно сдавил. Очень сильно.
— Что дальше?
— Больше ничего не помню.
— Значит, ты был возбужден?
— Да.
— У тебя была эрекция? — добивался Пейнтер. — Что ты сделал дальше?
— Я не хочу об этом говорить.
— Но ведь ты почти все рассказал.
— Я задрал ей юбку, стащил с нее трусы и овладел ей. Вот и все.
— А потом?
— Потом я затащил ее в кусты. Я поволок ее через изгородь в поле и там спрятал.
— Как ты сбил ее с ног?
— Поставил сзади ногу и толкнул ее.
— А раньше ты говорил, что в поле ты вышел через ворота.
— Я ошибся.
— Где все это произошло? На дорожке или в поле?
— В воротах, — сказал он, предлагая компромисс.
— Ты сказал, что стащил с нее трусики. Ты их снял совсем?
— Да.
— Куда ты их дел?
— Не знаю. Выбросил.
— Но ты же только что говорил, что опять их на нее надел!
— Я все надел назад. Юбку, бюстгальтер, блузку. И все заправил.
— Ты можешь сообщить что-нибудь еще? — спросил Пейнтер.
— Нет. Больше ничего.
— Ты был груб с ней?
— Не знаю.
— Признавайся!
— Я ее ударил.
— Чем?
— Вот этим, — сказал он, показывая кулак.
— Куда?
— В лицо. И вот сюда, в подбородок.
— В подбородок?
— Да, кажется. Я ударил ее в губы.
— Что еще?
— Я ударил ее три раза.
— Это было до того, как ты изнасиловал ее? — уточнил Пейнтер.
Парень кивнул.
— Потому что она этого не хотела, так?
— Да.
— Что еще ты с ней сделал?
— Все, кажется. Ударил, потом пнул несколько раз. И все.
— Пнул несколько раз? Куда ты ее пнул?
— В ребра.
— Зачем?
— Что? Ударил ее?
— Нет, я про поле. Объясни, почему ты это сделал.
— Она мне нравилась. И мне хотелось женщину, а она не давала. И я попробовал. Сначала все было нормально, потом она начала кричать. Я испугался, что она расскажет родителям, и мне каюк. Надо было что-то делать. Она начала визжать, тогда я одной рукой зажал ей рот, а другой стал щупать. Потом стащил с нее трусы и сделал то, что хотел, а в конце похоронил. Больше я ничего не помню. Кажется, я пошел по дорожке прямо домой.
— Во сколько ты вернулся?
— Около пяти.
— Тебя кто-нибудь видел?
— Мама.
— Ты можешь рассказать нам что-нибудь еще?
— Больше ничего.
— Как ты себя чувствуешь?
— Очень плохо. Я сделал что-то, чего не должен был делать.
И добавил:
— Я и сам не знаю, что я сделал.
— Что заставило тебя совершить с ней половой акт?
— Ну, у меня стоял. Даже больно было. И интересно. Вот я и сделал.
— Обычным путем?