Ничего этого рассказывать ты не любишь, и вообще больше молчишь, почему и получил кличку Молчун, - втолковывает мне Дун, ведя к черному входу, и я только и успеваю утвердительно кивать в ответ.
- А какая у тебя кличка? - не может быть, чтоб матросы за глаза никак не называли своего капитана.
- Веник, - обиженно засопел хозяин и распахнул передо мной дверцу простой кареты,
- Садись, да особо не выглядывай, нечего народ пугать.
Ах, вот даже как?! - внезапно развеселился я, потому вы и решили спрятать от меня все зеркала, что боялись моего гнева?
Так зря боялись, того, кто привык большую часть жизни проводить под чужими, зачастую несимпатичными личинами, трудно рассердить очередной маской. Что-то зацепило меня в этом рассуждении и я, решительно отвернувшись от кареты, быстро шагнул назад, к бочке с водой, стоящей вод водосточной трубой.
Некоторое время остолбенело рассматривал темное отражение, потом не выдержал и пощупал щеку рукой, словно вода могла солгать.
Затвердевшие края уродливо перекрещенных шрамов на ощупь еще рельефнее, чем на взгляд. Это чем же его так шарахнули, этого молчаливого Тая, что глаз лишь чудом остался цел? Вот теперь понятно, почему у меня будет привилегия перед другими претендентами в наставники, мало того, что девушки на такого не польстятся, так и если бы польстились, уродов в правители не пускают. Но и в этом облике есть свое преимущество, волосы Тая почти одного цвета с моими собственными, и никаких рыжих бакенбардов больше не торчит у меня на щеках. А значит, если мы случайно встретимся с Раммом, мне не придется отвечать на его вопросы.
Я молча вернулся к карете и полез внутрь.
Дун пару минут побродил вокруг лошадей, дергая совершенно исправную упряжь, затем опасливо заглянул в приоткрытое окошко.
- Ты… это… парень, как себя чувствуешь?
- Нормально я себя чувствую, - снова развеселился я, они и вправду считали, что от своего нынешнего вида я начну впадать в истерики или расстроюсь как барышня?
Ничего подобного, я и сам уже успел оценить все преимущества своего неожиданного уродства.
Вид на герцогский замок открылся почти сразу, едва мы выехали с узких городских улочек на дорогу ведущую вверх. И чем выше вилась вырубленная в теле скалы широкая колея, тем внушительнее и богаче становились расположившиеся по обе стороны от нее дома и дворцы. Все они огорожены высокими каменными стенами, из-за которых виднелись лишь красная черепица крыш да причудливые башни, доверху увитые начинающим зеленеть плющом.
И движение тут довольно оживленное, кареты, коляски, лорды на лошадях и лорды без лошадей. И большинство двигалось в ту же сторону, куда и мы, на вершину огромного утеса, к ограде герцогского замка. Видимо, слухи о предстоящем испытании просочились сквозь заслон, поставленный членами совета вокруг принцесс, и теперь все желали собственными глазами убедиться в честности комиссии.