Спасенным еще очень повезло, что Милли изучала целительство и догадалась, как вырвать у безжалостного заклинания несколько лишних минут. Погибших могло быть и больше. Откуда там в решающий момент взялся Эгомм, магистры пока не знали, допрос старика пришлось отложить на утро. Калека и без того был страшно расстроен своим поступком, ему просто необходим был отдых.
Проходя мимо спален, предоставленных гостьям, маг услышал за плохо прикрытой дверью тихие голоса, приостановился на миг и, тут же, поймав себя на спонтанном желании подслушать, торопливо шагнул дальше. Даже если не вспоминать, что Милли магистр и вполне может заметить его присутствие, все равно не стоит действовать с друзьями такими методами, которые применяют к врагам.
- Магистр! - Бустен, один из бывших учеников Каражая, встревоженно смотрел из зачарованного зеркала, - все заняты… а тут…
- Что?
- Тайвинос поставил на башню учителя… в смысле Каражая, сторожку и велел дежурить… так вот, она сработала пять минут назад.
- Я сам пойду, - открывая портал в печально знакомое здание, отрывисто сообщил магистр.
По коридору он почти бежал, гадая, кого принес случай в этот раз. Но заклинание подчинения и сна на всякий случай приготовил, как показали расследования, Каражай и его помощник никогда не отправляли девушек без сопровождения.
Нажимая рычаг и ожидая пока отъедет в сторону тяжелая дверь, замаскированная под часть стены, магистр ожидал увидеть кого угодно только не трех магов, один из которых, судя по ауре был магистром.
- Привет, Сарджабиз, - весело поздоровался старший из гостей, хитровато уставившись на хозяина смутно знакомыми желтыми глазами, - а вы тут неплохо устроились.
Магистр с облегчением выдохнул и убрал приготовленные заклятья, пытаясь вспомнить, где и при каких обстоятельствах он видел этого человека. Всплыла в памяти кафедра в небольшой частной школе, где он обучал ментально одаренных учеников простейшим заклинаниям, встрепанный парнишка с вечно улыбающейся физиономией.
- Лэнн? Но ты ведь…
- Сбежал на далекие острова? - весело ухмыльнулся гость, - представь, а я еще несколько дней назад думал, что ты вообще погиб. Только зовут меня теперь - Гизелиус.
- Как?!
Эмоции пораженно разинувшего рот учителя, в которых до этого преобладал настороженный интерес, взорвались фонтаном чувств. Тут было и понимание, и досада и отголоски застарелой горечи и неприкрытая зависть. И еще была чистая радость от встречи со считавшимся пропавшим магом. Но все перекрывала острая тревога за Тренну.
И за эту боль Гиз мгновенно простил метру все страдания и ненависть, жившие в его душе все долгие годы, что Тренна была с другим.