Герцог, не дошедший всего нескольких шагов до каюты помощника, настороженно замер, случайно расслышав голос знахарки. Ему даже в голову не пришло, что это не совсем прилично, подслушивать девичьи разговоры. После слов Бранта, сидевших в мозгу как заноза, Дорду казалось очень важным как можно быстрее узнать про любимую девушку всё. Простая логика подсказывала, если она для чего-то нужна кому-то могущественному, значит ее жизнь в большей опасности, чем он мог предполагать раньше. И в таком случае никакие правила приличия Дорда не остановят, они просто перестают существовать, когда речь идет о безопасности той, кого он столько времени мечтал отыскать.
- Я не про это… - Цилия бдительно оглянулась на полуоткрытую дверь, вроде слышались чьи-то шаги?! Нет, показалось. - Все-таки первая брачная ночь… и в маленькой грязной каютке… Мне кажется, не стоит ей так торопиться… Это же важное событие… Я всегда представляла свою свадьбу и супружескую постель совсем по-другому, огромная спальня, вся затянутая белоснежными драпировками, посредине кровать с кружевным пологом, высокие эберсанские вазы с цветами, в канделябрах горят тонкие серебристые свечи с запахом фиалок…
- Наверное, так романтичнее… и красивее, - безразлично пожала плечами Милли, устало откидываясь на завернутую в полотно подушку, - но я никогда о таком не думала… а как считает Тай, лучше спросить у нее самой. Знаешь ведь, у степняков на этот счет свои взгляды.
Интересно, а почему Милли никогда не задумывалась о таких естественных для девушек вещах, о свадьбе и любимом? Внезапной болью кольнула сердце герцога непрошеная догадка, неужели потому, что уже разочаровалась в любви? Кто-то жестокий, походя, разбил девичье сердце, и она больше не желает повторять неудачную попытку? Тогда сразу становятся понятны ее старания держаться от Дорда как можно дальше. Хотя… она же видит не герцога, а неизвестного никому доселе секретаря… возможно, ее смущает именно его таинственное появление рядом с лже Дордом? Сколько вопросов… и ни на один пока нет ответа.
- Я не буду спрашивать… - обиженно буркнула Церцилия, - они все на меня злы… непонятно, за что.
- Леди Тренна уже говорила, - помолчав, безнадежно вздохнула Милли, - в день, когда ты поймешь, за что на тебя обижаются окружающие, она купит себе самый большой сливочный торт с миндалем, шоколадом и засахаренными розами и съест в одиночку. Но я думаю, такое счастье ей не грозит еще лет тридцать.
Если не больше, хмыкнул про себя Дорд и поневоле задался вопросом, а знает ли Гизелиус, о чем мечтает его жена?! Судя по тому, как магистр спокойно отставил в сторону десерт из сваренных в меду груш со взбитыми сливками и орехами после первого же неуверенного отрицательного жеста жены - не знает. Значит, нужно будет подсказать… если они когда-нибудь еще встретятся.