Это уже было делом техники — разыскать и других людей, кто по ночам и вечерам в январе-феврале 1959 года по долгу службы не спал, а находился на службе под открытым небом. Теперь ни для кого не секрет, что зона Ивделя — это в то время был сплошной „архипелаг“ лагерных пунктов, образующих Ивдельлаг, который охранялся круглосуточно.
Изучение дела теперь полностью убеждает, да и тогда я придерживался версии гибели студентов-туристов от воздействия неизвестного летающего объекта. На основании собранных доказательств роль НЛО в этой трагедии была совершенно очевидной. Если раньше я считал, что шар взорвался, выделив совершенно неизвестную нам, но радиоактивную энергию, то теперь я считаю, что действие энергии из шара было избирательным, оно было направлено лишь на трёх человек.
Когда я доложил А. Ф. Ештокину о своих находках — огненных шарах, радиоактивности, тот дал совершенно категорическое указание: абсолютно всё засекретить, опечатать, сдать в спецчасть и забыть об этом. Надо ли говорить, что всё это было точно выполнено?
Чтобы нынешнее поколение не судило нас очень строго за нашу работу, скажу, что и сегодня о старых делах, когда ещё живы очевидцы, не говорят всю правду.
Недавно я прочёл в центральной прессе, что при уничтожении под Свердловском самолёта-разведчика Пауэрса был сбит и советский самолёт, ведомый лётчиком Сафроновым. Пишет об этом бывший командир батареи, сбивший оба самолёта, в то время майор Воронов. Но ведь о том, что были сбиты два самолёта, в том числе и наш, ещё тогда знали тысячи людей. Тысячи людей видели, как наш истребитель врезался в землю под городом Дегтярском, что недалеко от Первоуральска, но ведь тридцать лет наша пресса об этом ничего не писала. Я, как и многие другие, видел, как шли сначала одна, а потом вторая ракета, как сбитые самолёты разошлись в разные стороны: один — в сторону Сысерти (Пауэрс), второй — в противоположном направлении, в сторону Ревды. А вот публикация об этом была только через столько лет упорного молчания.
За 40 лет работы в органах прокуратуры, а большую часть этого времени я был допущен к сверхзакрытой информации, я до сих пор не могу понять, для чего надо было врать народу? Я не хочу этим оправдать свои действия по засекречиванию событий с огненными шарами и гибелью большой группы людей. Я просил корреспондента опубликовать мои извинения родственникам погибших за искажение истины, укрытие от них правды, а поскольку в четырёх номерах газеты для этого не нашлось места, я этой публикацией приношу семьям погибших, особенно Дубининой, Тибо-Бриньоля, Золотарёва, свои извинения. В своё время я пытался сделать всё, что мог, но в стране была в то время, как говорят юристы, „неодолимая сила“, победить её стало возможным только теперь.