- А ты разве... не отсюда? - единственное, что смогла пролепетать Зария, прежде чем ее схватили за руку и поволокли с кухни.
- Нет, - известила Васька и добавила, - но подробностей не скажу.
Она не считала эту запуганную девушку чахоточного вида не стоящей доверия, просто... пока еще побаивалась делиться своим диковинным секретом. Зария тем временем молча семенила следом, не задавая никаких вопросов и явно робея.
Вообще чернушка всегда имела такой виноватый и покорный вид, что на неё против воли хотелось сорваться всякую секунду. Лиска сдерживалась изо всех сил и попутно гадала - отчего некоторые люди рождаются с острым чувством вины за сам факт своего существования? Помощница старательно делала все, что попросят, жалко суетилась, но при этом казалось, что работает... с какой-то покорной затаенной отрешенностью. Одним словом, острое желание прибить её, чтобы не мучилась, вымотало Василисе всю душу.
Но... надо же как-то налаживать контакт? Тем более, Зария так сильно мышилась, что слабые зачатки эмансипации, воспитанные в Ваське реальностью 21 века, не позволяли равнодушно наблюдать за подобной смиренностью.
Поэтому сейчас стряпуха тащила растерянную подчиненную в сторону, непонятную даже ей самой.
- Куда мы бежим? - чернушка споткнулась и едва не упала.
Ой. Василиса совсем забыла, что она хромоножка, и не может мчаться со скоростью орловского рысака.
- Как куда? На рынок, конечно!
- Но он же в другой стороне!
Прокляв в душе не только свой топографический кретинизм, а в принципе кретинизм, Васька круто развернулась и понеслась дальше, продолжая тянуть за собой упирающуюся Зарию.
- Да что ж ты еле тащишься? - кипятилась нетерпеливая кухарка. - Нам же зарплату дали!
- Нам? - помощница захлопала глазами.
А Василиса, всю жизнь жившая по принципу - все, что делается вместе, оплачивается тоже вместе, просто не могла понять ее удивления.
- Ну да. Ты идешь уже?! Мне одежда нужна, я здесь ничего не знаю. А ты, по крайней мере, тут живешь и в курсе всего, ну?
Спутница покорно повиновалась, захромала увереннее и даже взяла инициативу в свои руки. Если конечно можно было назвать ее неловкие комментарии инициативой: "Сейчас направо", - говорила она едва слышно. И Василиса незамедлительно сворачивала в противоположную сторону. "Да нет же, направо", - разворачивала ее помощница.
Васька говорила: "А. Ну я так и думала". И выравнивала, наконец, вектор движения строго па азимуту, но, увы, только до следующей развилки. Там, осторожные руки снова робко трогали ее за плечи, и девушка в очередной раз поворачивала куда следует, а не куда звала душа.