Эти скульптурные фигурки, по мнению Э. Эркеса, предшествовали в глубокой древности тем деревянным дощечкам, которые уже в Чжоу обычно помещались на алтаре и были символом души того умершего предка, чье имя было на них начертано. В доказательство Эркес ссылается на существование дощечек, на которых имелись некоторые антропоморфные рисунки. Правда, оппонент Эркеса Б. Карлгрен полагает, что появление антропоморфной символики на дощечке-символе души покойного предка было лишь наивной импровизацией более позднего времени, когда дощечкам вдруг стали приделывать глаза и уши. Но если это так, то следовало бы ожидать победы этой «наивной импровизации». На деле же получилось наоборот. С эпохи, зафиксированной в «Лицзи» (середина Чжоу), и вплоть до самых последних веков на алтарях безраздельно господствовали безличные деревянные таблички с именами покойных предков. Следовательно, в споре, видимо, более прав Эркес [377], который видит тенденцию эволюции в постепенной замене «идолов» безличными табличками.
Спор о существовании в древнейшем Китае практики изготовления деревянных антропоморфных идолов нельзя, однако, считать законченным — для этого слишком мало данных. Во всяком случае можно сказать, что такие идолы едва ли были распространены достаточно широко. Но даже если оставить в стороне вопрос об этих идолах, остатки которых ныне невозможно обнаружить, проблема иконографии Шанди не снимается. Пусть практика изображения Шанди в виде антропоморфного идола и не привилась в древнем Китае. Значит ли это, что не существовало иной формы иконографического изображения этого высшего божества в ритуальном искусстве иньцев и чжоусцев? Достаточно задать этот вопрос,, чтобы убедиться, что такое изображение могло и даже должно было существовать.
Специалистам по истории, археологии и искусству древнего Китая очень хорошо известно одно изображение, которое в наиболее ценных и важных художественных изделиях встречается особенно часто и занимает самое видное, центральное место в орнаменте. Это — маска тао-те, обычно являющаяся центром композиции орнамента на ритуальных; бронзовых сосудах, а также некоторых наиболее известных изделиях ритуального характера из камня (нефрит, мрамор и т. п.). Маска исполнена в плоском или выпуклом рельефе и изображает, как правило, голову чудовища-монстра с огромными круглыми выпуклыми глазами, мощными надбровными дугами и крупными разветвленными рогами, обычно изогнутыми в затейливые спиралеобразные изгибы. Маек» имеет ряд модификаций: то это выполненная в реалистическом стиле устрашающая морда монстра со свирепо разинутой пастью, то лишь часть лица с глазами и рогами, то изображенный в весьма условной манере фрагмент геометризо-ванной личины. Иногда маска снабжена туловом дракона* змеи, тигра, изредка — даже телом человека. При всех ее модификациях главные элементы маски — огромные и очень выразительные глаза в виде больших выпуклых округлостей и рога являются обязательными.