Утром, когда они обсуждали со старухой нюансы сканирования, все выглядело иначе. Разумно, рационально, даже элегантно. Бес ее дери, вашу рациональность…
— Забавно, — оценила Изэль, когда Марк закончил. — Нет, правда, мне понравилось.
В голосе астланки мелькнули дедовы нотки. Так старый Луций оценивал репризы коллег: с каменным лицом, изредка кивая, будто соглашаясь с невидимым собеседником. Секундой позже Изэль расхохоталась, как будто лишь теперь уловила соль анекдота.
— Что, не получается! — вытирая слезы, повторила она. — Пойди, скажи это пианисту. Я тебя умоляю…
— И скажу, — Марк встал.
— Не надо! — испугалась Изэль. — Я пошутила.
— Скажу! В следующий раз будешь знать…
— Марчкх!
— Ладно. Я просто закажу музыку. Увидишь, тебе понравится…
— Услышишь, — вслед ему бросила Изэль. — Музыку слушают.
Она сидела к роялю спиной — так, что не могла видеть главного, того, что прекрасно открывалось Марку и доктору Лепиду. Движения пальцев рыжего пианиста не совпадали с музыкой. Не требовалось диплома об окончании консерватории, чтобы понять: импровизация звучит в записи, а рыжий лишь притворяется, погружен в свои мысли.
Не в свои, поправился Марк. В чужие.
— Все в порядке? — спросил он.
— Что?
— Все в порядке, господин Лешуа? — повторил Марк.
Первый вопрос он задал по-астлански, спровоцирован беседой с Изэлью. Но контрвопрос рыжего вернул Марка к унилингве.
— Клод, — не открывая глаз, ответил телепат. — Для вас просто Клод. Да, все в порядке.
Марк полез в карман и достал бумажник. Он мог бы просто коснуться уникомом терминала, укрытого в крышке рояля, и на счёт пианиста упала бы некая сумма, достаточная, чтобы оплатить заказ. Но Изэль, обернись астланка к эстраде, вряд ли поняла бы смысл этого жеста. Поэтому Марк извлек мелкую купюру и положил её на подставку для нот.
— Жарко, Клод?
— Жарко, — согласился телепат. — Но терпимо.
— Пирамида?
— Ага. И солнце в зените. Оригинальная штука, впервые сталкиваюсь.
— Будьте осторожны…
— Спасибо за заботу. Похоже, мне никуда не деться с этой пирамиды. Впрочем, отсюда хороший обзор. Для начала сойдёт. Для начала, — Клод улыбнулся собственной шутке, — выше крыши. Качну по максимуму, а потом разберёмся, что на пользу, что мимо кассы…
— Она ничего не чувствует?
— Разумеется, нет. За кого вы меня принимаете?
— За специалиста высшей квалификации.
— Благодарю. Что вам сыграть?
— Из мюзикла «Тень в ночи». Там есть одна тема…
— А-а, помню. Сиропчик, любовь-морковь. Сейчас…
Клод сунул руку под клавиатуру. Легко касаясь сенсоров, сбросил заказ: «Тень в ночи», тема Аделии. Затем опустил руки на клавиши, ожидая. Он опоздал со вступлением, отстав на полтакта, но это не имело значения.