Марк кивнул:
— Я не удивлен. Ни капельки.
— Я тоже. Итак, резюмируем: прекрасная идея коллантов лишь усилила разобщение. Послужила причиной конфликтов. Зато ужасная идея Астлантиды… О, тут мы объединились на раз! Конечно же, в Совете велись споры, звучали разногласия… И тем не менее, решение принято, решение Галактической Лиги! Оно выполняется! Сводный контингент трудится на Острове Цапель во имя блага Ойкумены. Вынуждает туземцев отказаться от пути энергетов, множит на ноль результаты их собственной эволюции. Плечом, так сказать, к плечу… Общий враг — вот что бегом приводит нас к общему знаменателю. И знаете, что подсказывает глупому страусу его цинизм?
— Не тяните резину, маркиз. Ваш цинизм — тот еще болтун.
— Общий враг в данном случае чертовски похож на вас, помпилианцев. Это прецедент. Нюансы не в счет: одни режут, другие клеймят. Если Астлантида будет успешно взята к ногтю, возникнут соблазны. Во второй раз Ойкумена тоже может взять и объединиться… Что вы тогда станете делать? Это во имя благой цели мы не слишком-то дружим. А против кого-нибудь — запросто, в едином порыве…
— Вы логик, — буркнул Марк. Разговор был ему неприятен. В любую секунду Марк мог вернуться в студию, оставив Ван дер Меера наедине с его монологами, и удивлялся, почему не делает этого. — Стальной логик. Вы опасаетесь, что после Астлантиды Ойкумена объединится против Великой Помпилии — и советуете мне почаще быть с Изэль. О, причины и следствия! Жаль, я не вижу связи…
— Потому что слишком молоды. Предчувствуя глобальные катаклизмы, я хочу, чтобы двое молодых людей… Ладно, оставим. Вы правы, логика убедительней сантиментов. Я встречался с Клодом Лешуа. Помните телепата с Ларгитаса?
— Отлично помню.
— Он полностью восстановился. Я имею в виду, физически. Но поражение… Вы даже не представляете, что это значит для эксперта такой категории — при людях хлопнуться в обморок! Клод ищет объяснения, Марк. Вы в курсе, что в сознании Изэли он видел вас?
— Допустим.
— Клод предполагает, что астлане ментально связаны между собой. Природа этой связи ему неизвестна, он считает ее врожденной. Астлантида далеко; на Тишри, вас двое — вы и Изэль…
— Пленники, — напомнил Марк.
— Депрессия, — отмахнулся Белый Страус. — Пленники уверены, что лишены солнца, и полностью замкнуты на себя. Эйфория — аналогичный механизм. Зато вы с Изэлью…
— Захлопни пасть, — с тихой ненавистью предупредил Марк. — Нашел астланина! Я помпилианец. Понял? Скажешь еще хоть слово…
— Вы помпилианец, — маркиз отступил на шаг. — Я вижу. Но я знаком с показаниями Изэли. Она считает иначе. Почаще заходите к ней, Марк. Прав Клод или нет, сентиментален я или практичен… В любом случае, это не повредит. У вас болит голова, когда вы вместе?