– Вулли Валенок прав, – тихо сказал он. – Это ее сохранное место. Она хранит землю, бережет ее. Здеся тварюга ее нипочем не достанет. Здеся у карги есть сила. Но пока она не поборет монстряку, энто место станет для нее застенком. Она заперта здеся и могет лишь дивиться, как жизнь ее уплывает в слив. Она будет дивитися на мир, как узник в крошечно окошко и зрить, как ее все возненавидят и устрашатся. Потому, треба нам привести сюда тварюгу супротив его воли, чтобы тута оно и померло!
Фиглы поддержали его радостными возгласами. Они не совсем понимали, что надо делать, но им понравилось, как это прозвучало.
– Какже мы его приведем? – спросил Ужасен Велик Билли.
– Вот надо было те подойти и спросить, а? – горько сказал Роб Всякограб. – И я…
Дверь заскрипела. Роб повернулся.
На двери, прямо на полустертых пометках, стали появляться написанные мелком буквы, одна за другой, выводимые невидимой рукой.
– Словеса, – сказал Роб Всякограб. – Она пытается нам что-то сказать!
– Да, тута написано… – начал Билли.
– Ведомо мне, что тута понаписано! – рявкнул Роб Всякограб. – Я читать умею! Тута написано…
Он снова оглядел слова.
– Лады, тута написано… вота бублик, а энто навроде пузатой бабы, и гребешок, что на боку стоит… и буквица, что руку вверх задрала, и тут подбоченилась да на главу встала, а энто опять руку в бок и ножку в сторону, а потом «пусто место» и гребешок опять лежит, и гребешок стоит, и буквица, что подбоченилась, и половинка бублика, и палка с перекладиной, и снова подбоченилсь кверх тормашками… И на другой строчке полбублика снова, и рука вверх и нога в сторону, а затем буквица, как садовая калитка, и как воротца, и опять калитка, и домик, и как лесенка, и опять буквица с рукой в бок… И на другу строчку… Толстяк с пузом и руку ко лбу приложил, и рука в бок, лесенка, и толста баба, и буквица с клюкой, и буквица с жалом… Затем опять «пусто место». И буквица, как холмы, бублик, рука в бок, гребешок на боку, и крест, что на одной ноге стоит, бублик и домик! Все!
Он отступил назад, держа руки в боки, и требовательно обратился к фиглам:
– Ну что? Прочитал я словеса или нет?
Фиглы радостно возопили и кое-кто даже захлопал в ладоши.
Ужасен Велик Билли посмотрел на написанные мелом слова. И затем на лицо Роба Всякограба.
– Айе, айе, – сказал он. – Молодчага, мистер Роб. Овечя шерсть, скипидар и Бравый Мореход.
– Ага, пропасть, так-то оно кажный прочитает, – презрительно ответил Роб. – Но чтоб эти коварны буквицы разделить, треба в них разбиратися! И дюже гарно разбиратися, чтобы смысл их уразуметь.