Это подводит меня к довольно болезненному соображению. Мне трудно передать тебе, как я расстроился, когда, находясь в увольнительной на плантации «Феарвью», услышал от тебя слова сомнения в нашем большом деле, что рабство не стоит того, чтобы за него сражаться. Ах, Клейтон, если ты прав, то тогда этот страшный конфликт — ужасная ошибка, и реки уже пролитой с обеих сторон крови — не что иное, как трагическая потеря. Я бы не постеснялся сказать, что установление рабства на этих берегах было ошибкой, что было жестоко привозить сюда африканцев против их воли. Но справедливо это или нет — рабство стало основой образа жизни южан. Какая же может быть альтернатива такому порядку? Лишь разрушения и хаос. Именно поэтому я воюю и рискую своей жизнью. Меня сильно огорчило, что ты, мой дорогой брат, стал разделять точку зрения врагов. Молюсь, чтобы это письмо вернуло тебе благоразумие.
Преданный тебе брат Зах.
Закончив читать письмо, Клейтон грустно покачал головой. Потом смял листки в комок и бросил его в пламя.
— У Шарлотты развилось воспаление в районе таза, — поставил диагноз седобородый доктор Хилтон Купер вечером того же дня, выйдя из ее спальни и закрыв дверь.
— Серьезно ли это? — спросил Клейтон.
— Если это то, что я думаю, то очень серьезно. — Старый доктор взял Клейтона за локоть и отвел его на несколько шагов от двери в спальню Шарлотты. — Разрешите мне говорить прямо, Клейтон?
— Да, конечно.
— Изменяли ли вы своей жене?
Клейтон покраснел.
— Да, — наконец, прошептал он.
— С какой женщиной?
Клейтон пристально смотрел на доктора, который принимал при родах и его самого, и Заха.
— Говорите же, приятель, сейчас не время галантно вести себя! Ответ имеет важное значение для здоровья Шарлотты! Кто была эта женщина?
— Медсестра.
Глаза Купера расширились.
— Эта черненькая? Как ее зовут — Дулси?
— Да, Дулси.
— Припоминайте, Клейтон. Было ли на ваших интимных местах раздражение?
— Ну… да, кажется, было. У меня как-то странно чесался член. Но через несколько недель это прошло.
— Когда это было?
— Примерно десять месяцев назад.
— Подойдите сюда, Клейтон. Вот к этой лампе. Покажите свои кисти.
Клейтон подошел к полукруглому столу, на котором стояла керосиновая лампа. Купер взял его руки, повернул вверх ладони и поднял рукава.
— Когда у вас появилась эта сыпь? — спросил он, показывая на красные точки на кистях Клейтона. Клейтон вперился в них взглядом…
— До этого я их и не замечал. Что это такое, док?
Старик вздохнул.
— Мне бы не хотелось говорить вам об этом, Клейтон. Вы и так здорово пострадали от этой войны — потеряли ногу. Но вы схватили сифилис, и болезнь довольно запущена. Сыпь указывает на то, что она вступила во вторую стадию. Воспаление на вашем половом члене было проявлением первой стадии.