Точно через пятнадцать минут двойные двери разъехались, и в спальню вошел Джек. Он уже снял пиджак и галстук, его лицо покраснело от шампанского. Он задвинул двери и подошел к кровати, глядя на Лизу.
— Ты такая очаровательная, — прошептал он и начал расстегивать рубашку. — Такая прекрасная. Я самый счастливый человек на свете.
Раздевшись догола, он лег под шелковое одеяло и обнял ее.
— Должен предупредить тебя, сладость, моя, что я физически очень крепкий человек. Уверен, что это тебе понравится так же, как и мне. Предполагаю, что это так, потому что где-то по дороге ты потеряла свою девственность. Это отчасти и объясняет, почему я так безумно хочу тебя. У тебя есть опыт, ты не чета тем бледнолицым профессиональным девственницам у меня на родине.
Лиза подумала, что, возможно, это не самое тактичное замечание, которое она услышала в первую брачную ночь, но попридержала язык. Он поднял ее ночную рубашку и стал целовать соски, похотливыми руками ощупывая и гладя ее тело. Нежно и умело он снял с нее ночную рубашку, взобрался на нее, продолжая целовать и лизать ее тело.
— Твои сиси, — бормотал он. — Господи, как мне нравятся твои сисечки! Прелесть!
Когда он кончил, то, не выпуская ее из объятий, прошептал:
— Ягодка, тебе понравилось это? Получила ли ты удовольствие? Не подкачал ли я?
— Ты молодец, — шепнула она, почувствовав, что он нуждается в одобрении. И действительно, он хорошо показал себя в этом деле.
— Мне бы хотелось услышать от тебя «я люблю тебя». Любишь ли ты меня, Лиза?
— Да, дорогой мой, я люблю тебя.
— Ты не думала о нем… о другом мужчине?
— Конечно, нет.
Но она сказала неправду.
Сибил мелким галопом въехала на конюшенный двор, расположенный на задах Понтефракт Холла. Честер, конюх, вышел из добротной каменной конюшни, чтобы помочь ей сойти с лошади.
— Миледи, — сказал он, — мистер Масгрейв прибыл двадцать минут назад.
Сибил несколько удивилась. Потом вошла в дом, и мистер Хоукинс сообщил ей, что Эдгар находится в гостиной. Ее охватили противоречивые чувства. В школе она влюбилась в Эдгара Масгрейва, единственного представителя мужского пола, который возбудил ее еще до Адама. Но она прекрасно знала, что Эдгар был эгоистом, бессердечным и вероломным, который полагался в жизни на свои чары и довольно привлекательную внешность.
Сибил вошла в комнату. Эдгар стоял возле камина, листая книгу. Он взглянул на нее и улыбнулся, положив книгу на стол.
— Сибил… Или мне надо называть тебя леди Понтефракт?
— Не говори глупостей. Когда ты возвратился?
— Три дня назад. А когда просмотрел пришедшую почту, то увидел приглашение на твою свадьбу. Я впал чуть ли не в прострацию из-за того, что пропустил это событие. А теперь узнал, что счастливый молодожен отплыл в туманную Индию. Как он мог так быстро оторваться от тебя?