У тропинки, ведущей к ямам, Матильда вдруг приостановилась, снова позвала Веру, потом решила проверить, не надумала ли девочка поиграть у ям. Шла очень осторожно, внимательно оглядывая все вокруг. Следы обрывались у валунов, дальше тропинки не было, снег нетронут. Матильда пошла назад, на развилке свернула к Менялам. Выходит, Вера опять там, больше ей негде быть. Что-то ей было не по себе, почему-то сегодня не хотелось туда идти… Но ребенка слишком долго нет, а с Менялами шутки плохи..
Палач был доволен тем, что решил устроить засаду именно здесь. С одной стороны, если уж он решил убрать всех и спалить усадьбу, то зачем потащился сюда? С другой же, ему хотелось завершить операцию красиво. Почему же не побаловать себя? От такой игры в охотника адреналин поступает в кровь, жизнь воспринимается ярче… Да и не мясник он, а Палач…
Если сегодня Матильда не появится, если она все же вернется в дом и найдет Веру там, то можно будет припрятать ружье здесь же — пусть тут подождет своего часа. А спрятать его есть где: вон под тем валуном словно небольшая пещерка, как раз для ружья. Он выглянул из своего укрытия — никого, да и услышал бы шаги, снег так и скрипит под башмаками, крепчает морозец… Потом вдали раздался голос Матильды — она звала Веру. Ну какого черта ты сюда идешь? Может, передумает, вернется в усадьбу? «Если вернется — все, не буду убивать…» — вдруг ни с того, ни с сего решил он. Какие-то неведомые ему доселе слабенькие чувства зашевелились в его душе. Менялы тяжело нависали над ним. Он взглянул вверх, на клочок неба между ними и голова слегка закружилась. Давление, что ли? Надо бы провериться, в роду были гипертоники.
Несколько минут он, прислушиваясь, сидел так тихо, что совсем рядом с его ногой выскочила на снег мышка. Тут у нее была своя грязная мышиная тропка, которая выделялась на чистом снегу: мыши пачкали лапки там, в норе, и выносили частицы земли наверх. Он еще раз осторожно выглянул — Матильда еще не подошла, и тогда палач тихонько свистнул мышке. Мышь замерла, потом шмыгнула под валун. А легкий свист отразился от каменных стен, усилился и вернулся к человеку… Ощущение было такое, словно в голову вонзились острые иглы — так преобразили его свист Менялы. В голове у Палача зашумело, все поплыло перед глазами, и в этот момент он увидел Матильду. Она показалась из-за большого камня. Покачиваясь, словно пьяный, он попытался поймать ее в прицел, ружье ходило ходуном, и ему это никак не удавалось. А может, все дело было в том, что он не хотел убивать свою жертву.? И все же, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, Палач нажал на курок и впервые промазал с такого близкого расстояния… Грохот выстрела, тут же усиленный в десятки раз каменной ловушкой звуков, заметался в тесном пространстве.