Мяч, оставшийся в небе (Матвеева) - страница 226

На первую страницу
Эхо! Не путай слова мои! —
Я говорю не с тобой!
         Вижу, как ночь приближается
         Высохшим руслом реки,
         Но всё равно продолжается
         Песня, словам вопреки.
Но утешенье напрасное —
Только на эхо пенять:
В тёмное слово и в ясное
Спрятан порыв — не понять!
Слово потом разветвляется,
С ним же ветвится разлад…
Не оттого ль замедляется
Путь между каменных гряд?
Ночь напечатала прописью
Чьи-то на глине следы…
Над плоскодонною пропастью
Эхо — как пушечный дым.
В сумрак, исчерченный змеями,
Русло уходит, ветвясь…
В путь!
Между розными звеньями
Рвусь восстанавливать связь.
1962–1963

Художники

Кисть художника везде находит тропы.
И, к соблазну полисменов постовых,
Неизвестные художники Европы
Пишут красками на хмурых мостовых.
Под подошвами шагающей эпохи
Спят картины, улыбаясь и грустя.
Но и те, что хороши, и те, что плохи,
Пропадают после первого дождя.
Понапрасну горемыки живописцы
Прислоняются к подножьям фонарей
Близ отелей,
Где всегда живут туристы —
Посетители картинных галерей.
Равнодушно, как платил бы за квартиру,
За хороший иль плохой водопровод,
Кто-то платит живописцу за картину
Либо просто подаянье подает.
Может, кто-то улыбнется ей от сердца?
Может, кто-то пожелает ей пути?
Может, крикнет: «Эй, художник! Что расселся?
Убери свою картинку! Дай пройти!»
Но, как молнии пронзительную вспышку,
Не сложить ее ни вдоль, ни поперек,
Не поднять её с земли, не взять под мышку, —
Так покорно распростёртую у ног!
И ничьи её ручищи не схватили,
Хоть ножищи по её лицу прошли.
Много раз за ту картину заплатили,
Но купить её ни разу не смогли.
1962

Шарманщик

На землю падал снег,
И кто-то пел о том,
Как жил да был старик
С шарманкой и сурком;
Что он вставал чуть свет
И шёл за песней вслед;
О том, что на земле
Шарманок больше нет.
       Шарманок, шарманок,
       Шарманок больше нет.
Скажите, а зачем
Шарманка вам нужна? —
И сиплая совсем,
И хриплая, она
Скрежещет, как возок,
Скрипит, как бурелом,
Как флюгер, как сапог,
Как дерево с дуплом!
       Как дерево, как дерево,
       Как дерево с дуплом!
Достойные друзья!
Не спорю с вами я:
Старик-шарманщик пел
Не лучше соловья.
Но — тронет рукоять, —
И… — верьте, что порой
Он был самостоя —
тельнее, чем король!
И радость, и печаль
Звучали в песне той,
Был тих её напев,
Старинный и простой…
Не знаю, как мне быть!
Нельзя ли как-нибудь
Шарманку обновить,
Шарманщика вернуть?
       Шарманщик! Эй, шарманщик!..
       Шарманщика вернуть!
       Шарманщик! Эй, шарманщик!..
       Шарманщика вернуть…
1963–1964

Девушка из харчевни

Любви моей ты боялся зря, —
Не так я страшно люблю!
Мне было довольно видеть тебя,
Следующая страница