— Я купил эту квартиру, — тихо сказал я и попытался улыбнуться. — Сейчас покажу документы…
— Купил? — переспросил Сашок и скривил лицо. — Как ты мог ее купить, жопа, если это квартира моя? Я здесь прописан, понял! Я только вчера из зоны вернулся. Хватай манатки и вали отсюда, пока мы тебе кишки не выпустили.
— Это какое-то недоразумение, — пробормотал я, надевая ботинки.
— Я тебе щас устрою недоразумение! — завопил худой.
— Это моя стерва хату продала, — прошептал Сашок. — Замочу суку…
Я не знал, что мне теперь делать, как выгнать этих уголовников из своей квартиры. Спорить с ними не имело никакого смысла. Я накинул на плечи куртку и покорно вышел из квартиры.
— Еще раз тут появишься — тебе кранты, — предупредил Сашок. — Эта хата была моей, моей и останется. Понял?
На улице было ветрено. Шел мокрый снег с дождем. Я забыл дома часы и потерял ориентировку во времени и пространстве. Где я? Сейчас утро или вечер? Какое число? Подняв воротник, я брел по незнакомым темным дворам, покрытым грязными сугробами, проваливаясь по щиколотку в жидкую грязь. Я не выбирал дороги, шел прямо, в надежде, что рано или поздно выйду к какой-нибудь станции метро.
Когда я наконец вышел на широкую улицу, ярко освещенную фонарями, у меня зуб на зуб не попадал от холода. Мокрый, в грязных ботинках, я спустился в подземный переход и только там обнаружил, что оставил дома не только часы, но и бумажник с деньгами. Я обыскал все карманы, но не нашел даже нескольких рублей на метро, чтобы доехать до дома Насти.
— Скажите, который час? — обратился я к проходящему мимо мужчине.
— Без четверти восемь, — ответил он.
— Это утро или вечер? — уточнил я.
Мужчина как-то странно взглянул на меня и, не ответив, ушел.
Чтобы согреться, я встал у вентиляционного люка, из которого шел теплый воздух. Рядом, на полу, спали волосато-бородатый бомж и несколько рыжих разнокалиберных собак, но это меня ничуть не смущало. Живительное тепло обволакивало меня со всех сторон, и я испытывал чувство, близкое к счастью. Я вынул мобильный и проверил остаток денег на его счету. Осталось три доллара — на несколько минут разговора.
Я набрал номер Насти и долго слушал длинные гудки. «Или еще не пришла с занятий, — решил я, — или еще не проснулась».
В любом случае мне надо было ехать к ней. Я подошел к дежурной, стоящей на страже турникета, и, обаятельно улыбнувшись, сказал:
— Вы не могли бы пропустить меня бесплатно? У меня украли кошелек…
— Иди отсюда! — вдруг с необычайной ненавистью крикнула дежурная и сунула в рот свисток. — Сейчас милицию позову!