— Да, рекомендую, и что? — Иварс повернулся к собеседнику, — Продумываю серии книг, веду переговоры с авторами, с зарубежными издательствами. Я знаком с несколькими своими так сказать коллегами. Со всеми у меня хорошие отношения, мы даже часто встречаемся, обсуждаем, спорим, ну, вы понимаете, даже откровенно коммерческая, бульварная литература всё-таки требует какого-то неформального, кулуарного подхода.
Иварс был абсолютно честен с детективом даже в таком тонком вопросе. В его офисе часто проходили обсуждения любовных романов начинающих авторов. Иварс никогда не гнушался внимательно изучать подобные произведения. «Написать приличную мелодраму для массового потребления нисколько не легче, чем серьезное, интеллектуальное повествование, чтиво для избранных», — сказал он однажды в разгар спора. Столь неоднозначный довод заставил пару изрядно захмелевших гостей литературной посиделки быть осторожнее с комментариями, чтобы не обидеть Иварса.
— Значит, ни врагов, ни конкурентов? — переспросил детектив.
— Умоляю Вас, какие конкуренты, какие враги, — Иварс снова отвернулся и говорил, глядя в окно, — Я бы, наверное, знал об их существовании, уж как-нибудь они давно бы себя выдали. Ведь так?
Александр перестал записывать. Он упорно искал ниточку, за которую можно уцепиться, начиная расследование. Такой странный случай был в его практике впервые. Действительно, внешне всё выглядело как ритуальное убийство: свастика, нарисованная кровью, рукоятка шила, воткнутого практически в самое сердце, отсутствие каких-либо следов и мотивов. Но это только внешне. Александр начал подозревать, что Иварс что-то недоговаривает. Уж слишком часто он делал паузы, отвлекался и смотрел в окно.
— Скажите, Иварс, а с Вами в последнее время не происходило ничего странного, не узнали ли Вы чего-то такого, о чём стыдитесь, стесняетесь или просто не хотите мне говорить? — Александр решил действовать напрямик, — Я не полицейский, мы говорим не для протокола и мне хочется выяснить, что Вас так беспокоит.
— Это всё пустяки, моя фантазия, — начал Иварс, но детектив его оборвал.
— Никаких пустяков не бывает в таких делах. Да и если это пустяк, зачем его скрывать?
Иварс нервно взглянул на дверь: Айта, судя по всему, занималась своими делами. Но на всякий случай он решил говорить тише.
— Понимаете, после гибели дочери, на следующий день или через несколько дней, я уже не помню точно, у себя в кармане я нашел небольшой букет, сплетённые дубовый лист и ромашка, знаете, что-то подобное делают на Лиго.
Александр внимательно слушал. Он даже не записывал, а именно слушал, стараясь вникнуть в то, что ему говорит, бледнея, вполне успешный и лишенный предрассудков взрослый человек.