"Это... тяжело?” - спросила я.
В ответ Скаут моргнула: "Я очень долго была сама по себе. Так что сейчас это уже не тяжело, понимаешь?”
Я не понимала, но кивнула в знак поддержки.
"Я имею в виду, что до Св. Софии была частная начальная школа, и нянечка, с которой я разговаривала чаще, чем с собственными родителями. Я была ребенком-ключем к их трастовому фонду, я так понимаю. Ты и твои родители близки?”
Я кивнула, и мне пришлось побороть неожиданно нахлынувшую волну слез, и внезапно возникшее чувство одиночества. Брошенности. У меня заболели глаза, от чувства, что плотина вот-вот сломается, и хлынут слезы.
"Да”, - сказала я, сдерживая соленые капли.
"Прости”, - сказала Скаут. Ее голос был тихим, мягким, наполненным состраданием.
Я пожала плечами: "Я узнала, что они уезжают незадолго до этого. В какие-то из тех дней все было нормально, но в некоторые, я чувствовала, что разрываюсь на кусочки”, - я поежилась, - "Скорее всего, мне не нужно было злиться по этому поводу. В смысле, они же уехали в Германию не для того, что бы избавиться от меня, но это все равно не дает мне покоя. Меня не оставляет чувство, что они меня оставили здесь”.
"Ну, хорошо”, - сказала Скаут, поднимая стакан с водой, - "Я думаю, что ты должна поблагодарить своего ангела-хранителя, что нашла меня, потому что я не дам тебе пропасть. Меня тяжело сбить с намеченного пути, Паркер”.
Я заставила себя выдавить кривую улыбку и подняла стакан.
"За дружбу!” - сказала я, и мы чокнулись.
Когда ужин закончился, мы вернулись в наши комнаты, чтобы умыться, поменять книги в сумке и запастись едой, прежде чем приступить к учебе. Я также сняла колготки и сменила мои невероятно красивые, но очень неудобные ботинки на пару более удобных шлепок. Мой мобильный телефон завибрировал как раз, когда я одевала второй изумрудно-зеленый шлепок. Я вытащила его из сумки, посмотрела на номер и улыбнулась.
"Что готовиться в Германии?” - спросила я, когда открыла телефон и прижала его к уху.
"В данный момент ничего”, - ответил мой отец, его голос со скрипом раздавался в моей трубке, преодолевая четыре тысячи миль, - "У нас сейчас достаточно поздно. Как школа?”
"Обычная школа”, - ответила я, ощущая тяжесть в груди от звука голоса отца. Я села на кровать и закинула ногу на ногу, - "Оказывается, высшие школы во всех городах одинаковые”.
"А школьная форма?” - спросил он.
Я улыбнулась: "Ну да, форма разная. Как прошел ваш первый день творческого отпуска, или как там это называется?”
"Довольно скучно. У нас с твоей мамой сегодня были встречи с людьми, которые финансируют нашу работу. Много базовых правил, исследовательских протоколов и прочих вещей”.