- По-моему, смысла перебираться сюда - нет, - уныло заметила я.
- Тут хоть краской вонять не будет, - так же уныло отозвалась Марья.
Глаза боятся, а руки делают. Грязь отскребли, тараканов потравили, мышей вымели, стекла помыли - в общем, три дня впахивали. Это я еще в добровольно-принудительном порядке молодежь приспособила.... Еще день ушел на перетаскивание мебели. Марья вздыхала, мялась, но треть обветшалой и пошарпаной мебели отправилась на растопку. В общем, две комнаты приобрели жилой вид, в третьей ютилась походная кухня.
Когда через три дня приехал кран и бульдозер, я поняла, что мои представления о капитальном ремонте - скудны и лишены фантазии.
- Марья, по-моему, это перестройка, - осторожно заметила я вечером. Марья махнула на меня рукой:
- Не, перестройка в девяностых была, а это ремонт!
- А огород? - жалобно воззвала я.
- Картошка на поле, остальное за домом, не помешает.
- А живность ваша?
- Корова цельный день пасется, курей я уже на задний двор перебазировала уток тоже. И не нуди, Настя! Поздно!
- Поздно пить боржоми, когда печень отвалилась, - пробормотала я.
- Именно.
- И я не буду спрашивать, откуда у вас столько денег, потому что я не налоговая.
- Я ж тебе рассказала, откуда!
- Это на обои. А на бульдозер?!
- Настька!
- Марья!
Замяли для ясности. Два дня после начала нашего ремонта, на соседский участок тоже приехали бульдозеры. Участок этот стоял пустой, вроде как, брошенный, домик давно обветшал, и там даже приведения не водились. Началось строительство. Народ возбужденно обсуждал нового будущего соседа - хотя пока его в глаза никто не видел. Говорят, приезжал пару раз, но я с ним не сталкивалась.
В общем, из здания больницы я выходила только проветриться на лавочке, потому что с развлечениями в деревне вообще туговато, а учитывая то, что телевизор я смотрю раз в год - когда бьют куранты, то и вовсе мне заниматься было нечем в свободное время. Лето проходило неспешно, и Леша вполне успел выветриться из моей головы, как он объявился снова. Мы с соседями ходили в лес, за грибами - редкое удовольствие для меня. В общем, когда я, поздним вечером добиралась домой, выглядела я сногсшибательно - морда покусана и поцарапана, ноги - по колено в грязи, но общее настроение - благодушное. Я предвкушала, как сейчас ополоснусь в нашем 'походном' душе, и мы с Марьей сядем на кухне чистить грибы. А следующие два дня у нас будет жареха и суп с грибами.... От удовольствия я даже жмурилась.
- Здравствуй, - негромкий ровный голос вырвал меня из безмятежной задумчивости. Я вздрогнула и задрала голову к небу - ибо голос доносился именно оттуда.