Замедляясь, самолет почти остановился, когда обломок крыла угодил и уперся в ямку на дороге. Машину подкинуло вверх, Соката встал на крыло, на некоторое время замер, словно раздумывая, как ему лучше упасть – на брюхо или на кабину, дабы заблокировать пассажиров. И, сжалившись над людьми, рухнул на брюхо, выдавив из под себя облачка пыли.
Кое‑как отцепив от штурвала закостеневшие пальцы, Савельев объявил:
— Все, приехали. Дамы и господа, не забывайте свой багаж. Спасибо, что воспользовались услугами нашей авиакомпании…
Сказав это, парень истерично захихикал.
Несколько секунд, пытаясь прийти в себя, люди занимались не пойми чем: Савельев впал в истерику, Кнопа, отстегнувшись, искала на заднем сиденье «Сайгу» и рюкзаки, улетевшие вперед, а Долин ощупывал голову, которой он приложился о стекло кабины. От удара стекло покрылось паутиной трещин, в нем появилась приличная вмятина.
Первым пришел в себя Долин.
Вытерев рукавом бежавшую по щеке струйку крови, он открыл дверь кабины и, отстегнув ремень, прошипел:
— Уходим! Немедленно!
Выпрыгнув, он буквально вырвал с заднего сиденья девушку и кинул ей рюкзаки – ее и свой. После вытянул все еще хихикающего Савельева и, встряхнув парня, велел:
— Валим!
— Э, что? – Савельев моргнул, в его стеклянных глазах появились проблески разума. – Мой инструмент!
Долин передал Кнопе ее ружье, оттолкнул попытавшегося было забраться в самолет инженера.
— Забудь! Сумка слишком тяжелая!
— Но нужно захватить хотя бы набор…
Накидывая на плечи рюкзак, Долин вместе с девушкой рванул к съезду с эстакады на кольцевую. Оставшись в одиночестве, Савельев кинул тоскливый взгляд на сумку с инструментом, немного поколебался и понесся за спутниками.
Достигнув съезда на кольцевую Долин, на миг замерев, оценил обстановку. Слева от эстакады вдоль кольцевой внизу на полкилометра тянулось бетонное уродливое здание крытой пятиэтажной автостоянки. За ним располагался одноэтажный автоцентр, продолжавшийся высоченным торговым центром, из‑за которого торчали небоскребы. Справа от кольцевой по узкому пустырю бежали железнодорожные рельсы. В саму кольцевую круговыми съездами вливалось несколько проспектов, вдоль нее, нед ней, пересекая ее, высились эстакады, сплетенные в сложную паутину дорожных развязок.
Местность, мягко говоря, неудобная. Помимо того, что трудно разобраться во всех хитросплетениях дорог, так еще и все дороги забиты легковушками и грузовиками. Впрочем, время, чтобы сокрушаться о столь неудачном местоположении общины, было неподходящим – на кольцевой Долин заметил парочку протистов, привлеченных грохотом разбившегося самолета. Лавируя между стоящими в беспорядке машинами, они неслись к въезду на эстакаду.