, на поясе висели молитвенник и шар из слоновой кости для ароматической помады, который подарила невесте Белль. Ее голову покрывала фата с вуалью из жесткого тонкого муслина, настолько тяжелая, что удержать ее можно было, лишь обладая осанкой королевы.
Будущий муж Элеоноры и представлял себе свою невесту не меньше чем королевской особой. Он был потрясен ее красотой в первый же момент встречи, и даже тот очевидный для него факт, что впечатление не было взаимным, не расхолодил его. Он прибыл прямо с дороги, грязный и пыльный. В довершение ко всему, щенок, которого он привез с собой, успел не раз обмочить его, только усилив этим и без того неприятный запах конского пота, исходивший от путешественников. Даже сейчас, умывшись и переодевшись в лучшее, Роберт чувствовал, что выглядит жалким воробушком. Его наряд вряд ли можно было назвать элегантным, а стройная, но угловатая фигура невыгодно смотрелась в тонких одеждах. Он страшно нервничал, идя рядом с невестой.
Когда они вошли в холл, Элеонора оглянулась, приятно пораженная пышностью организованного праздника. Она взглянула на молодого человека рядом с собой — он казался ей очень юным: темно-русые волосы, совсем светлые, песочные ресницы и мягко очерченный рот. Чем-то он напомнил ей овцу. Сердце ее по-прежнему занимал другой образ, и не такому жениху было под силу его вытеснить. Ее привлекал совсем иной тип мужчины — с военной выправкой, волевой и уверенный в себе, с улыбкой победителя. Достойный муж в ее представлении должен быть сильным, широкоплечим и мускулистым, напоминающим породистого скакуна. Что хорошего она могла увидеть в этом нервничающем мальчике с лицом поэта и телом танцора?
Но когда их взгляды встретились, она вдруг подумала, что это ее избранник, подаренный ей судьбой. Она вспомнила о его трогательном подарке — щенке, лучшем из выводка его любимой собаки. Подарок мог показаться незначительным и глупым в сравнении с теми дарами, которые выгружались во дворе, но своим подарком он не просто выполнил формальную обязанность, а старался порадовать ее, и она не могла не оценить этого. Элеонора улыбнулась Роберту в первый раз. Улыбка лишь на миг озарила ее лицо, но Роберту и этого было достаточно. Его сердце бешено забилось, он улыбнулся ей в ответ с обожанием, безошибочно почувствовав, что с этого момента он принадлежит ей навсегда.
Они заняли свои места за столом. Челядь, слуги и другие обитатели дома расселись вдоль длинных столов, поставленных у стен холла. Труба заиграла фанфары, и все погрузились в молчание, когда лорд Эдмунд торжественным голосом произносил благодарственную молитву. Снова раздался звук трубы, и пажи внесли серебряные чаши, чтобы гости омыли руки. После этого дворецкий принес деревянную чашу с серебряными украшениями и круговую чашу, необходимую при произнесении церемониальных тостов.