* * *
Представление о человеческом счастье, об истинном его смысле у разных людей — разное. Для одних смысл жизни и все счастье — в безмятежности и в довольстве, для других — в трудных дорогах, в познании неизведанного и в открытиях. Но есть еще и третьи — нетужилки. Для них все нипочем. Посмотришь на такого: за плечами тяжкие годы, а он идет не сгибается и еще других подталкивает. И в огонь бросится не колеблясь, и в атаку пойдет — не испугается, и руку протянет без корысти, последний кусок поделит.
На таких держится вся наша жизнь.
Родион Беркут до войны, как говорят, был сугубо штатским человеком. Он окончил Тимирязевку и работал в одном из южных уральских совхозов.
По утрам, когда бледно-голубой дымкой курился над степью туман, а по берегам озер, в ивняках, пели подсоловки, Беркут приходил в совхозную контору, связывался по радио с отделениями, разбросанными в округе на десятки верст. Маленькая черноглазая радистка вызывала отделения: «Воскресенка! Воскресенка! Ответьте, пожалуйста, главному зоотехнику!» И всякий раз голос ее в утренних сумерках казался Родиону голосом далекой Аэлиты — девушки с голубыми волосами. Он так называл ее, встречая утром у конторы: «О, Аэлита моя, идемте скорее в вашу студию!» Радистка, казалось, с удивлением смотрела на него, робко шла за ним.
Деревенские бабы, выпускавшие коров в стадо, часто видели их, шагающих по прохладной утренней улице. «Пошли наши раноставы! Ха-ха-ха!» Слух полз по совхозу. Не слышали его только Беркут и Аэлита. Законная жена Беркута, зоотехник Ирина, ревновала.
Так продолжалось всю весну. В июне, когда благоуханно задышала земля и отцвели в садах ранетки, девушка сказала ему: «Хочу, чтобы ты был мой! И ничей больше! Никому тебя не отдам». — «А Ирина?» — «Ирина тебя не любит. Я люблю!»
Разыгралась не где-нибудь, а в кабинете директора совхоза сцена: Родион подал заявление с просьбой послать его селекционером на самую отдаленную ферму, за пятьдесят километров от центральной усадьбы. Думал так: расстояние приглушит и утишит вспыхнувший в сердце огонь. Директор поддерживал решение Беркута. Но Ирина была неумолима:
— Я — жена, и я должна ехать с ним? Ни за что. Не имеете права! Не поеду!
— Почему? — выдавливал вопросы смущенный директор.
— Что я там буду делать, в этой ссылке?
— То, что и Родион Павлович. Заниматься животноводством, заведовать фермой… И оклад хорош, и квартира будет прекрасная… А ссылкой наше хозяйство называть не советую. Ферма там не простая, элитная. На весь Урал одна! На золото за границей скот купили… Там спецы позарез нужны, иначе погубим идею!