— Вы не можете вспомнить имя вашей пятой супруги?
Он презрительно смерил меня взглядом, словно перед ним стоял неотесанный мужлан.
— Молодой человек, я еще не встречал ни одного мужчину в мире, женившегося восемь раз, который сходу вспомнил был бы имя своей пятой по счету супруги!
Перебирая в уме имена, он прикурил свою привычную парочку сигарет. По одной для каждой руки.
— Ах да, Изабелла… Аристократка, утонченная, блондинка, с богатой эрудицией. Трагический конец. Погибла, раздавленная коровой.
— Раздавленная коровой?
— Она вела свой кабриолет по извилистой горной дороге. Над дорогой, на повороте, произошел обвал выступа, который не выдержал веса пасшейся там коровы. Обрушившаяся земля вместе с коровой свалились на кузов машины. Скажите на милость, как я могу сходу вспомнить о жене, которую задавила корова? Когда мне сообщили о ее столь драматической кончине, я ушам своим не поверил и сам чуть не умер со смеху Даже в день похорон ее родственники, друзья, детский церковный хор, вся церковь, включая приходского священника, сотрясалась нервным гоготаньем.
Он испустил долгий вздох, отгоняя кошмарное воспоминание.
— Эстрелле, шестой, пришла в голову неудачная мысль принять снотворное перед тем, как улечься в солярии: на ее месте обнаружили темную высохшую мумию. Ну а Пинта, седьмая, была задушена своим любовником, который ревновал ее ко мне, потому что она кричала мое имя, когда он доводил ее до оргазма.
Он задумался о восьмой и подвел итог своей супружеской жизни:
— Теперь с Донателлой мой ритм немного сбился. Ведь обычно я заканчиваю свое супружество вдовцом, поскольку являюсь принципиальным противником разводов. А теперь попробуй-ка заставить ледяной куб подписать документы!
— Вы никогда не были поражены таким обилием смертельных финалов?
Мой вопрос был встречен с удивлением, но я продолжал:
— Вам не казалось это… странным?
— Это закон серийности. Раз уж я начал серийно жениться, логичным следствием будет и серийное вдовство. Любой пятилетний математик докажет тебе это.
— И все же… видеть, как каждый раз они одна за другой уходят из жизни, вы никогда, пусть даже на секунду, не почувствовали себя…
Я не мог перед своим Благодетелем выдавить из себя слово «виновным». А Зевс, в ожидании, внимательно следил за моим ртом, будто предвидя слово, которое должно вылететь из него.
Собравшись с духом, я вновь начал фразу, надеясь, что на сей раз мне удастся договорить ее до конца.
— Думая о ваших погибших женах, вы никогда, пусть даже на секунду, не почувствовали себя…
Он продолжал пристально смотреть на меня, ободряюще покачивая головой.