Зал был всем хорош, особенно летом: большие окна выходили в сад, видны были кроны деревьев. Единственный недостаток - далеко от метро, пешком минут двадцать. И вот как-то я шёл с турнира к метро.
Начался сильный дождь, и я спрятался под деревом. А там уже стояли В.В. Смыслов и его замечательная супруга, Надежда Андреевна. Которая, как известно, в шахматы не играет, но позицию понимает. И она строго выговаривала Василию Васильевичу:
— Стыд и срам, Вася! Белыми, в семнадцать ходов вничью! И с кем! С этим сапогом Гипслисом!
Василий Васильевич смущённо молчал, и даже не пытался оправдаться. Вот как выходит - жена в шахматы не играет, а семья замечательная!
Но с другой стороны, не всё так просто. Есть аргументы и за точку зрения Пушкина. Вот что может получиться, когда жена (да и муж) не играют в шахматы.
Как-то один знакомый меня спросил:
— У тебя никого нет линзы отшлифовать для телескопа?
Единственный, кого я мог вспомнить, Барух Спиноза, к тому времени (сообщаю молодым читателям) уже умер. Я говорю:
— А зачем тебе, Шурик, линзы?
— Да понимаешь, я с женой помирился. Надо же дома какое-нибудь занятие иметь. Вот решил телескоп построить.
— Зачем же так сложно! Не проще рыбок разводить? Или что-нибудь ещё?
— Да я уже всё это обдумывал! Рыбки - это значит дома сидеть!
— А телескоп?
— Да я уже на крыше место присмотрел!
В общем, вопрос остается неясным.
В детстве я занимался шахматами в одном из московских Домов пионеров. Кружок вёл замечательный и милейший человек, И.Д. Березин. Кроме кружка у Иосифа Давидовича были и другие шахматные занятия - играл сам, судил, по-моему, входил в какие-то федерации, заседал и т.д. Кроме того, он сотрудничал с А.Лилиенталем. Дело в том, что Лилиенталь вёл в "Комсомольской правде" шахматный отдел. При этом Андрэ Арнольдович, хотя и долго жил в Союзе, довольно плохо говорил по-русски. И писал за него Иосиф Давидович - то есть Лилиенталь говорил, что он бы хотел сказать, а И.Д. писал. Они были дружны, и Лилиенталь неоднократно приезжал к нам в Дом пионеров, давал сеансы, рассказывал о своей жизни, о Ласкере, Капабланке, Алехине - короче говоря, он играл со всеми чемпионами мира, кроме Стейница.
Когда в 1963 году в Театре Эстрады играли Ботвинник и Петросян, Березин нас, кружковцев, провел на матч. А меня и моего друга Витю - аж в пресс-бюро!
И вот мы сидим в этой комнате, окружённые богами: Таль, Котов, Флор, Лилиенталь - были наверное и другие гроссы, но не запечатлелись в памяти - сидим и блаженствуем, и ловим каждое их слово, каждый жест.